Читать книгу «Алан. Скажи, что ты моя 2» онлайн.

На террасе идиллия – мама с папой качают малышей Лину и Артура, а в комнату с кухни, неся огромную тарелку тутовника, входит Бэлла. Дух захватывает, когда я смотрю на нее. Для них всех мой приезд – сюрприз. Малютка охает, когда видит меня, и чуть не роняет тарелку, но я вовремя успеваю подхватить. Я слепну от ее красоты. Она стала еще красивее? Волосы разлетаются на ветру, светясь золотом. На лице легкий румянец. Красивое белое платье из шитья закрывает тело, на которое я сейчас смотрю дозированно, потому что с ума схожу от ее форм. Как же ей идет материнство. Все мое мужское нутро простреливает, когда вопреки воле снова и снова возвращаюсь глазами к ее груди – и представляю, какая она там, в жестких тисках лифа.

– Алан, – слышу ее восторженно-радостное. Обнимаю, не в силах скрыть дрожь, – а у нас тутовник в саду созрел. Собрала с утра…

Когда она волнуется, всегда так мило и нелепо переводит тему… Какая же она… Лучшая…

Мы тепло здороваемся с родителями, а я таю, как только касаюсь руками нежной кожи своих малышей. Кайф отцовства особенный… Ничем его не заменить. Это счастье. Бесконечное и абсолютное счастье. А еще счастье – вот так стоять здесь, дышать порывистым влажным воздухом океана и слушать шелест кипарисов. Без обид, без напрягов. Просто радоваться тому, что рядом с тобой абсолютно любимые люди.

Мы пьем чай с яблочным пирогом Бэллы и кушаем тутовник – любимый плод моих родителей. Я рассказываю о республике и о проекте. Родители слушают увлеченно.

– Где Марианна и Коста? – спрашиваю у них. Я не видел брата и сестру уже полгода. Они так быстро растут, совсем уже взрослые.

– Мари в Нью-Йорке на практике. А Коста… – мама тяжело вздыхает. Судя по всему, у нее подросла новая головная боль… Вот такой он удел мамский…

– Думаю, Коста еще даст нам всем жару похлеще того, что творил ты… Укатил с друзьями в Вегас. Вместо того чтобы думать, что делать с проваленными экзаменами…

Я усмехаюсь, понимающе кивая. Теперь многодетному отцу с пятью детьми мне, конечно, все представляется иначе, чем в двадцать два…

– Он поумнеет, – пытаюсь я успокоить родителей, но прекрасно понимаю, что бесполезно…

– Ой… – слышу сзади голос Бэллы, капнувшей тутовником на грудь своего белоснежного платья. – Пойду срочно застираю, чтобы пятна не осталось, – говорит потише для моей мамы. И быстро удаляется наверх.

Внутри меня всё зудит. Я для виду отсиживаю еще две минуты, в буквальном смысле отсчитывая тиканье часов на стене, а потом, придумав какой-то нелепый повод, спешу следом за ней.

Нахожу свою девочку в ванной нашей спальни. Она расстегнула пару верхних пуговиц, приоткрыв грудь, оттирает ватой и мылом пятно. Видит меня в отражении зеркала и дергается.

Я подхожу, в буквальном смысле уже дымясь, резко разворачиваю ее к себе лицом и сажаю на пьедестал раковины.

– Алан… – снова этот ее голос, то ли протеста, то ли мольбы, от которого по телу мурашки.

Какая красивая… Какая теплая, влекущая… Мамочка…

– Уже же можно? – спрашиваю я, вжимаясь в нее бедрами и намекая на пресловутую необходимость воздержания в течение сорока дней после родов.

Она всхлипывает, когда мои пальцы быстро расправляются с оставшимися пуговицами, а губы жадно накрывают ее груди, такие аппетитные и мягкие, что я уже от этого готов кончить.

– Малютка… – хриплю, расстегивая штаны.

Секунда – и от ее былой стеснительности ни следа. Она жадно подается мне навстречу, распахивая ноги. А я только и успеваю, что подставить свои ладони под ее поясницу, чтобы не впечатать ее с синяками в фаянс от резких, глубоких и жадных толчков.

Все очень быстро, потому что слишком хотелось. Оба знаем, что ночью еще компенсируем нашу разлуку. Смеемся и целуемся, пытаясь восстановить дыхание.

– Что наврал родителям? – спрашивает она, поправляя платье.

– Не помню даже… Так хотелось тебя, что явно какую-то чушь…

Мы спускаемся вместе. Мамы и детей уже нет: они пошли к океану.

Невольно встретившаяся глазами с моим отцом и сразу покрасневшая Бэлла тут же подрывается вслед за ними, а я остаюсь с Алмазом один на один.

Он смотрит на меня и улыбается многозначительно.

– Осторожно, Алан, с твоим ювелирным прицелом и сами не заметите, как родите еще одну двойню. Станешь отцом-героем, медаль получишь… – усмехается лукаво.

Я пытаюсь сохранить максимально невозмутимый вид, но перспектива мне нравится. А что, мне хочется свою футбольную команду…

Он явно считывает мои эмоции. Понимающе кивает.

– Пока они маленькие, кажется, что главная проблема, как они спят и как часто шмыгают носом. Большие дети, Алан, большие проблемы. Каждый ребенок – это свой мир… Поверь мне, они забирают не меньше, чем дают… Важно, чтобы вас хватило на всех. Вопрос ведь не в том, чтобы родить. Вопрос в том, чтобы потом не потерять…