Такешо потянулся за большой шкатулкой и придвинув ее на край стола ближе к себе открыл крышку.
Доставая две чаши с японскими узорами, бутылку и нож он еще раз взглянул на девушку.
— По нашим обычаям, чтобы быть частью семьи необходимо не только быть ребёнком, братом или мужем, женой, но и распить саке в священном ритуале.
Он открыв бутылку необычной формы разливал алкоголь в чаши.
— На колени.
Дженни нервно сжала губы, но слушаясь мужчину встала перед ним на колени, он подал ей чашу с саке.
Трясущиеся пальцы приняли фарфоровую посуду.
— Отпей с чаши, а после передай мне.
Дженни поднеся сосуд сделала глоток тёплого алкоголя и проглотив протянула чашу к якудзе.
Он сделав такие же манипуляции со своей посудой так же передал ее девушке.
Они обменявшись вновь испили алкоголь опустошая чаши.
Дженни трусило, она наблюдая за кумиё поставила фарфор в обтянутый замшей сундук рядом с чашей из которой испивал мужчина.
Он взялся за небольшой нож и без колебаний сделал надрез на ладони, а после протянул нож девушке.
— Режь, но не глубоко, чтобы не осталось шрамов.
Шатенка непослушными пальцами приняла холодное оружие и развернув ладонь взглянула на нее.
Шрам уже красовался на ее ладони, после случая с Микки и ее самовольной поездкой. Это воспоминание всегда будет с ней, а шрам на руке послужит напоминанием.
Она нерешительно прошлась лезвием по ладони и держа в руках нож взглянула на якудзу.
— С этого момента, ты, tsuma моего сына, становишься и моей дочерью.
Ты, якудза, ты оябун семьи Ёсида.
Он потянув свою руку к девушке пожал ее ладонь.
— Распив с чаши верности и преданности кровь смешается, и ты по всем понятиям и обрядам семьи теперь якудза.
Ее трусило.
— Твоя власть такая же как и у моего сына, власть уступает лишь мне.
Он смотрел на нее слегка свысока.
— Служи для своей семьи, сражайся для своей семьи, умри за свою семью.
Мужчина забрав с ее рук нож обернул его в белоснежный шёлковый платочек, от чего тот сразу отказался кровью
Положив его в шкатулку, якудза закрыл крышку и защелкнув ее передал девушке.
— Храни ее, храни то с чего началась твоя новая жизнь в семье Ёсида.
Дженни не отпускало и она все еще стоя на коленях приняла шкатулку крепко прижимая к груди.
— Будь верна мне, дочь.