- Ты сама пристаешь ко мне в поезде каждый раз.
- Я тебя пальцем не трогала.
- Только выставила попку, а потом объездила меня на сухую.
- Ты напросился.
- Пожалуй. Потому сто твои груди стали еще красивее. Или мне показалось?
Я приподняла бровь. Неужели уже заметно?
- Не показалось. Наверно, - ответила я и отвернулась к окну.
Сказать ему сейчас? Прямо в поезде?
Почему нет? Поезд так много значит для нас. И не только как фетиш супругов-извращенцев.
- Что? – тут же среагировал на мою задумчивость муж. – Алиса…
Я снова повернулась к нему и положила палец на любимые губы.
- Без имен, горячий незнакомец. Никаких имен, пока мы не приедем в Белфаст.
- Но все же? –не отставал Сашка.
- Кажется, ты сегодня трахал беременную жену, - выпалила я на одном дыхании.
Давно я не видела Сашу таким… окаменевшим. Он застыл как памятник и даже не моргал с минуту. Зато потом засыпал меня вопросами:
- Погоди, как? Когда? Серьезно?
Я покивала, наслаждаясь его счастливой растерянностью
- Давно? Почему не сказал утром?
- Я еще не делала тест, но у меня задержка. Я сама поняла по дороге на вокзал. Думаю, все случилось в Калифорнии.
- Боже, это ведь с первого раза. Вот я дал.
- Конечно, это все ты, - поддразнила я.
- Ладно, ты тоже молодец, сладкая. Обожаю тебя. Господи, у нас будет ребенок. Ох, а грудь у тебя станет больше?
- Я засмеялась.
- Кому чего.
- Нет, серьезно…
- Похоже, да…
- Алисааааааа, - протянул Сашка с предвкушением, снова ломая правила.
- Замолчи, - велела я, целуя его, чтобы заткнулся. – Никаких имен.
- Никаких имен, - повторил Сашка послушно.
Очень скоро мы приехали в Белфаст, отправились на самолет до Эдинбурга, а оттуда нас уже забирал водитель Торнтонов. Я предвкушала встречу с друзьями. Узнав совсем недавно Торнтонов, Стернов и даже самого Громова, я уже прикипела к ним. Казалось, эти богатые важные люди намного чище и честнее, чем мои простые друзья из школы. Я понятия не имела, что элитное общество может быть таким приятным. У каждого были секретики, грязные тайны, но и наша история не была простой. В этой компании я могла дышать. Когда меня обнимал любимый муж, казалось, нет большего счастья.