Фу, мерзость.
И почему в кино это выглядит красиво?
Приведя себя в порядок, я решаю вернуться обратно. Мое бегство после поцелуя и так выглядело странно, не хочу, чтобы они думали, будто я испугалась или застеснялась. Зайду с гордо поднятой головой, но играть не буду. Больше никаких поцелуев до самой смерти.
Когда я поднимаюсь по крыльцу особняка Громовых, уже слышу гогот, доносящийся из дома. Опускаю дверную ручку и вижу целующихся Савелия и Юлю, Дашину подругу. Данил сидит в кругу среди всех остальных и тоже, видимо, играет. Все присутствующие в гостиной настолько увлечены поцелуем Севы и Юли, что не замечают меня.
— Эй, ребят, мы вам тут не мешаем? — вмешивается Сережа.
Савелий и Юля нехотя отрываются друг от друга.
— А ты не плохо целуешься, Сев, — строит ему глазки Юля.
— И ты зачетно целуешься, Юль, не то, что Машка.
В гостиной раздается громкий смех.
— Боже, у нее такое лицо было, будто она сейчас умрет, — закатывает глаза Вика, еще одна Дашина подруга. — Никогда не целовалась, что ли, — фыркает.
— Так она не умеет целоваться, — говорит Сева. — Я это сразу понял. Но мне было по приколу стать у нее первым, — гогочет.
— Боже, какая же она ущербная, — кривится Юля.
Я стою, замерев, в дверном проеме. Нет, меня не обижает то, что они все говорят. Я знаю, что в этой компании ко мне нормально относятся лишь пара человек. Но мне до слез обидно, что Данил все это слышит и молчит, не вступается за меня.
Он всегда позволяет им поливать меня грязью, когда меня нет рядом?
К глазам подступают слезы обиды. Они надо мной смеются, а он это слышит и молчит!
— Да ладно, я на самом деле не против натренировать Машку в поцелуях, — заявляет Савелий.
В гостиной снова раздается смех и на этот раз я совершенно четко вижу, как Данил тоже ухмыляется. Растягивает губы в улыбке так, что даже оголяются белые зубы.
Он смеется надо мной вместе с ними.
Я считала его лучшим другом. Но разве лучшие друзья так поступают?
Если бы Данил был моим настоящим другом, он бы за меня заступился, он бы не позволил говорить про меня эти гадости и сам бы никогда не стал смеяться вместе с остальными.
— Так, теперь моя очередь крутить, — Даша прерывает насмехательства надо мной. Ну надо же, какая щедрость!
Впрочем, у нее своя выгода. Девушка раскручивает бутылочку, и та горлышком показывает на Данила.
— Ой, Даня, — строит удивленное лицо, будто не посадила его специально напротив себя.
Я выхожу из особняка так же тихо, как и вошла, не желая смотреть на поцелуй Громова и этой дуры. Когда я дохожу до своего дома, слезы обиды, предательства и разочарования в человеке, которого я считала одним из самых близких, уже вовсю душат меня.
Данил Громов предал меня и больше никогда не будет моим другом.
Глава 17
Я просыпаюсь под вечер с ужасной болью во всем теле после работы в ночную смену. Но уже через несколько секунд после того, как я открываю глаза, у меня начинает болеть кое-что еще, и намного сильнее, чем спина и ноги.
Бессмысленный конусообразный орган в левой части груди, отвечающий за перекачку крови, начинает ныть так же сильно, как и четыре года назад после предательства Данила. Я слегка касаюсь пальцами губ, вспоминая поцелуй на балконе, и от досады и обиды зажмуриваю глаза.
Самое ужасное в этой ситуации даже не то, что Данил снова надо мной посмеялся, а то, что я целовала его в ответ. Опустила веки и отдалась этому сладкому моменту.
И чем я только думала!!!???