Это было так неожиданно, что все уставились на Марселин, будто впервые её увидели. Пайпер старалась выглядеть не менее озадаченной, но по большей части её удивляла даже не Марселин, а возможность, на которую она согласилась.
Пайпер рассказала магу гораздо меньше, чем знала. Умолчала о Твайле, их разговоре о Третьем и деталях теории, что расцветала в голове Пайпер всё сильнее и сильнее.
– Это довольно… – начал было Кит, но Джонатан его перебил:
– Разумно. И разумно, если Кит пойдёт вместе с ней.
– Да почему сразу я?!
Пайпер не планировала привлекать Кита, потому что тогда бы он получил больше информации, которую в результате он смог бы выдать Гилберту, а это не то, чего хотела сальватор. Но раз уж дядя Джон сам записал его в её сопровождающие и ограничил её роль, Пайпер придумает, как использовать это с пользой для себя.
– Тогда я бы предпочёл, чтобы это был ты, – прямо заявил Гилберт, смотря на Джонатана.
– К сожалению, меня ждёт встреча с Августом.
– В таком случае Артур тоже будет её сопровождать. Энцелад, возражения не принимаются.
Диона и парень, который, очевидно, и был тем самым Артуром, дали друг другу «пять». Энцелад закатил глаза и процедил сквозь зубы:
– Это работа, а не свидание.
– Заткнись, – бросила ему Диона. – Первая, – добавила она специально для Пайпер с тем же притворным чувством, что недавно демонстрировала девушка, – ты просто чудо.
– Спасибо, – нарочито громко прошептала Пайпер.
Гилберт подпёр подбородок рукой, гневно смотря на сальватора. Все напряжённо замерли, ожидая его слов, даже Энцелад оставил в покое пустую чашку. Один только Кит продолжал шипеть на дядю Джона, тихо проклиная его за роль, которую ему выделили.
– Я бы хотел убедиться, что господин Илир и впрямь тебя ждёт.
– Ну что за напасть, – разочарованно выдала Пайпер, закатывая глаза. – Разве мы не теряем время?
– Ты только что позавтракала, а если явишься к господину Илиру сытой и откажешься от его угощений, он будет оскорблён. Я думаю исключительно о душевном благополучие глубоко уважаемого господина Илира.
Не то чтобы Пайпер была по-настоящему сытой. Кусок в горло просто не лез, а чай казался холодным и горьким. Пайпер нервничала, хотела, чтобы её обман как можно скорее раскрылся, и в то же время боялась этого, потому что не знала, что ей тогда делать.
Сегодня был последний шанс получить хоть какие-нибудь ответы и придумать, как убедить Кита молчать. Если у неё ничего не выйдет, он расскажет Гилберту обо всём, что узнал от неё – того требовал его долг искателя.
– Пятнадцать минут, – объявил Гилберт, сплетая пальцы. – Если через пятнадцать минут я не получу ответа, я не позволю тебе покинуть особняк.
– Ты же не удержишь меня силой?
– Я просто пытаюсь быть осторожным.
– А ты бы и не смог, – продолжила Пайпер, сделав вид, что не услышала его слов. – Потому что Сила у меня.
Лицо Гилберта было краснее волос Сони, с которой Пайпер почти не виделась в эти дни, а рот то открывался, то закрывался. Пайпер почти ненавидела себя за то, как давила на великана, придумывала глупые причины для визита к господину Илиру и убеждала Марселин помочь ей. Поначалу маг не соглашалась, но Пайпер, пообещав взять всю ответственность на себя, всё же убедила её. Каким чудом – она сама не понимала, но чудо не рассеялось, и Марселин, как они и договаривались, предложила нанести сигил на кожу Пайпер.
– Когда-нибудь боги покарают тебя за это, – с мученическим стоном заключил Джонатан, щипая себя за переносицу.
– Если уж принимать кару богов, то вместе. Может, и Данталиона пригласим?
– Пятнадцать минут! – подскочив на ноги и хлопнув по столу ладонями, заявил Гилберт.
Пайпер улыбнулась, предвкушая скорые ответы. Или новые загадки. Или реакцию остальных, когда её обман раскроется.
От этого на душе было так паршиво.
***