– Поручений?
– Для начала – очень простых. Потом будут сложнее. Учитывая, что с тех пор, как я стала сальватором, мне только и говорили, что тёмные создания плохие и всё такое… Сама я считаю, что нельзя всех ровнять под одну гребёнку, но довериться тебе без проверки не могу.
– Меня зовут… – начала демоница, но господин Илир, ударив ладонью по столу, перебил её:
– Минуточку! Я не хочу знать твоего настоящего имени.
Пайпер удивлённо захлопала глазами. Господин Или доверял демонице и без её настоящего имени, просто потому, что она когда-то знала Йоннет и оберегала кристалл с её памятью? И даже сейчас, когда у него появился шанс узнать это имя, он отказывается?..
– Готово, – громко произнёс господин Илир. – Я окружил себя барьером и ничего от вас не услышу. Но дайте мне знать своей магией или каким-нибудь другим жестом, когда закончите, чтобы я снял барьер.
Демоница торопливо кивнула и, сделав шаг вперёд, выпалила:
– Меня зовут Хебраска.
– Небраска? – удивлённо переспросила Пайпер.
– Хебраска, – повторила демоница, на этот раз немного медленнее – И каждый раз, когда ты будешь давать мне поручение, ты должна называть это имя.
– Почему тебя зовут почти как штат?
– Откуда я знаю? – демоница возмущённо взмахнула руками. – Я родилась раньше, чем то, о чём ты говоришь, так что… Неважно. Просто дай мне какое-нибудь поручение, чтобы я доказала тебе, что я на твоей стороне.
– Хорошо. Итак, Хебраска… возьми на руки вот этого кота, – и она кивнула на Баста, начавшего вылизывать свои лапы.
Демоница, томно вздохнув, подошла к коту и, пробормотав ему что-то, взяла на руки. Кот тут же прильнул к её плечу и, что удивило Пайпер, заурчал.
– Хебраска, переставь весь сервиз на столе, не отпуская кота.
Демоница надула щёки, но подчинилась. Пайпер не ощущала магии: ни своей, ни тёмной, что могла бы встать на дыбы из-за того, что её пытаются подчинить. Не было никакой подсказки, которая помогла бы понять, что демоница полностью подчиняется Пайпер, а не просто следует её указаниям, желая втереться в доверие.
Спустя минуту весь сервиз был переставлен, а кот, устроившийся на плече демоницы, даже не зашипел и не выпустил когтей.
Пайпер проверила демоницу ещё несколько раз, причём поручения выбирала самые простые и даже глупые. Хотя бы на миллиметр сдвинуть диван (потому что для такой хрупкой демоницы он был слишком тяжёлым). Отыскать на захламленном столе господина Илира все свитки, аккуратно свернуть их и вручить магу – господин Илир при этом удивлённо поднял брови, но свитки принял и положил их на подушку возле себя. С тем, чтобы напоить кота чаем, который ему почему-то понравился, проблем не возникло.
Всё было просто, примитивно и банально, так, что у Пайпер на губах проскользнул вкус горечи. Она знала настоящее имя демоницы перед ней и могла приказать ей всё, что её душа пожелает, но не спешила с этим. Тихий голос, до безобразия похожий на голос Гилберта, утверждал, что с тёмными созданиями не нужно церемониться. Тёмные создания родились по воли Ночи из хаоса, и в хаос их стоит отправить, уничтожив при первой же возможности. Ждать, когда они докажут свою независимость или преданность кому-либо, опасно. Уничтожить нужно сейчас, пока есть шанс, пока не стало слишком поздно.
Почему-то в этот момент имеющаяся в её руках власть показалась ядом. Трудно было представить, что когда-то Йоннет, получив такую же власть, не воспользовалась ею. Она была Первой из всех сальваторов, Первой в Сигриде, и никто не мог с нею сравниться. А демоница, имеющая менять облики… Страшно представить, что произошло бы, не будь Йоннет настолько предана делу сальваторов.
«Чем ты хуже?»
Вопрос – совершенно простой, заданный одновременно своим и чужим голосом, но вместе с тем выбивающий из колеи.
Чем она хуже Йоннет, что так думает о власти в своих рука? Чем хуже Йоннет, что, став Первой из сальваторов в этом мире и Первой из их нового поколения, считает, что Сила – нечто такое, что позволит ей исказить принципы сальваторов?
«А принципов-то и нет», – с неуместной усмешкой подумала Пайпер.
О сальваторах она знает только то, что ей рассказали сигридцы. И если бы у Арне было чуть больше времени, а Лерайе не спала глубоко внутри неё, у Пайпер, возможно, была бы иная точка зрения на сальваторов.
Не спасители, которым досталась великая сила, но и не бездушные марионетки.
– Хебраска, – поразившись дрожи в собственном голосе, обратилась к ней Пайпер, – покажи мне Йоннет. И отпусти кота.
Несчастный кот, которого демоница за минуты её испытания несколько раз брала на руки, ставила на пол, прятала за книги на столе или клала на полку камина, радостно бросился к небольшому столику, поставил на него лапы и наклонился к чашке Пайпер, которую она не успела опустошить до конца.
Демоница не колебалась и даже не задавала вопросов, но сомнение, промелькнувшее в её чёрных с красным глазах, заставило Пайпер задуматься: не перегибает ли она палку? Может, слова демоницы и не такие убедительные, да и доказательств, кроме кристалла, пока нет, но принять облик человека, который, по её заверениям, был ей другом…
Фигура демоницы скрылась за клубами тумана, пропускавшими лишь общие очертания и изменяющиеся цвета. Пайпер видела, как вытягивается сама фигура и становится почти одного роста с ней; как исчезают рога на лбу; волосы, до этого чёрные и очень длинные, рыжеют и укорачиваются до лопаток, сплетаясь в аккуратные французские косы. Белое платье сменилось на алый камзол с позолоченными пуговицами и рисунками, вышитыми на рукавах, чёрные штаны и высокие кожаные сапоги, кажущиеся натёртыми до блеска. Клубы тумана рассеивались, и взору Пайпер открывались последние изменения: янтарные глаза, россыпь веснушек на лице, тонкие пальцы, унизанные драгоценными кольцами, и в левом ухе – золотая серьга с маленьким прозрачным вытянутым кристаллом, висящем на крохотной золотой цепочке.