Этот наглый мальчишка в миг превратился в просоленного всеми ветрами, вдрызг уставшего от жизни, ожесточенного мужчину, от которого повеяло если не угрозой, то просто немой силой. Заметно растерявшийся Жерар бросил на Рая вопросительный взгляд. Но тот не обращал на него никакого внимания. Что ж, хозяин таверны счёл за благо удалиться.
А тем временем Рай ощутил, как радость встречи вдруг надломилась. Что-то было не так. Перед ним не пьяный ребенок, а.. большая загадка… новая проблема…
– И почему же ты не в духе? – поинтересовался Рай.
– Послушайте, а вы, собственно, кто? – и вид у Эжена был такой, словно он не может отмахнуться от назойливой мухи.
– Дворянин, или не видишь?
– Я пьян… – отрезал молодой хам.
– Вижу, но соображать ты ещё можешь…
– Да пошли бы вы… – и Эжен с непередаваемым выражением скуки отодвинулся чуть в сторону, – Не хотите признаваться, не надо, только оставьте меня в покое.
С этими словами Эжен откинулся на спинку стула, закрыл глаза и замер.
Что ж, Рай осуждающе покачал головой и огляделся. Неожиданно для себя он обнаружил недалеко от стола бочку с водой. Решение пришло само собой. Он наполнил ковш этой застоявшейся жидкостью и окатил ею столь невежливого собеседника. Конечно же Эжен тотчас же взвился, как ужаленный.
– Но это уже слишком! Второй раз за день!!! – и он, схватив попавшийся под руки нож, кинулся на Рая, но тот ловко перехватил грозящую ему ударом руку и вывернул её.
Он уже праздновал победу, и потому для него осталось загадкой, когда и как Эжен смог освободиться. Теперь юноша стоял напротив и яростно метал в Рая гневные молнии из глаз. Рай же только сокрушённо развёл руками:
– Ты чуть не убил меня, дружок!
– Разрази вас гром, сударь! – и Эжен, наконец, нашёл выход своей ярости.
Он круто развернулся, и нож почти на дюйм врезался в ближайшую деревянную колонну.
– Так-то лучше, – одобрил удивлённый Рай.
– Возможно… но скажите мне, почему людей так заботит моя чистота?! – возмутился юноша.
Рай начинал нравиться Эжену, а эта небольшая встряска заметно развеяла хмельной туман. Он вновь занял своё место и взлохматил мокрые волосы.
– Полагаю, тебе пора задуматься над своим поведением… – рассудил Рай, усмехнувшись.
– Может быть, но… скажу я вам, – Эжен сощурился, – Такие шутки сходят с рук лишь одному человеку, и с вами мы ещё, быть может, поговорим по этому поводу.
Рай почувствовал, что последняя фраза прозвучала как открытая угроза, но предпочёл свести всё в шутку:
– Ты, как я погляжу, большой любитель угрожать. Но хотел бы я знать, что даёт тебе право так нагло со мной разговаривать?
Лицо Эжена выразило искреннее удивление, но, заметив приближающегося к их столику хозяина трактира, он неожиданно для Рая ответил по-бриански:
– Позвольте, милорд, вы сами. Вы до сих пор не подняли на меня плеть, хотя я уже давно прошу вас дать мне этот повод подраться… – и Эжен, извиняясь, улыбнулся светлой до боли знакомой Раю улыбкой. Перед ним вдруг возник Фрэнк, правда, говорящий с каким-то непонятным акцентом, то ли фрагийским, то ли испайронским, то ли ещё каким. От такой неожиданности Рай опешил.
Тем временем Жерар поставил перед Эженом чарку вина.
– Когда будешь платить?
– Этот господин заплатит, – небрежно отмахнулся Эжен, вернувшись на фрагийский.
Жерар хотел было что-то возразить, но Рай поспешил спровадить его нетерпеливым жестом.
– Господин… – пробурчал себе под нос хозяин, – Позволяет какому-то щенку такое хамское обращение… Вот и пойми этих господ.
Но Рай и Эжен не слышали его слов.