Моим «убийцей» этого прекрасного, безоблачного вечера в компании приятных людей, стал мальчишка лет восьми, влетевший во двор таверны, который тяжело дыша, произнёс лишь одну фразу: «Чужаки идут!».
Переглянувшись с мужчинами, я поднялся с лавки, и на ходу покуривая трубку, быстрым шагом отправился в дом старосты. По пути успела проснуться Фуксия, по всей вероятности от тряски руки, после чего потянувшись и зевнув, взлетела на мою голову, где подёргала за волосы, намекая, чтобы я накинул капюшон, что я и сделал, прикрыв её таким образом.
В скором времени добравшись до жилья старосты, дверь в которое мне снова открыла его жена, так же выглядевшая немного нервно, как и её муж, я понял, что успел как раз вовремя, ибо всего через несколько минут в дверь дома вновь постучали. Пока женщина ходила открывать дверь, я привёл из комнаты девочку, по просьбе Панкратия, и усадил её за стол, испуганную и даже не захотевшую отпускать мою руку, наоборот ещё крепче сжав её.
Это заставило несколько насторожиться…
— Приветствую наших соседей! — нарочито вежливо произнёс староста, когда в общий зал, служивший так же столовой, вошли четверо мужчин с очень… своеобразной внешностью, как и у девочки, съёжившейся при виде нихних и тут же отпустившей всё же мою руку. При этом, она бросила на меня свой замученный взгляд, в котором ясно читалась мольба о помощи…
Между тем, вошедшие незнакомцы, все как один, были при оружии, с топорами и копьями; носители длинных бород и нестриженных волос, которые частично скрывали их отвратительную внешность, но узреть её всё равно было возможно, хотя бы опираясь на их вытянутые лица, что особо заметно по их профилю, а так же нестандартных размеров лбы и челюсти.
Далее, усадив незваных, но ожидаемых гостей за стол, двое из которых сели по обе стороны от девчушки, староста завёл с ними разговор, приличия ради для начала спросив, как поживают их родственники, всё ли хорошо у них в деревне и как они добрались, после чего уже перешёл к делу. Я не особо внимательно слушал, о чём они говорили в тот момент, обратив своё внимание лишь на то, что несмотря на неказистый вид, ибо все четверо были одеты в какие-то звериные шкуры, отвечали они дружелюбно и невероятно вежливо!
Однако, когда речь уже пошла о причине побега малышки из деревни, я стал сама внимательность, хотя ничего особенного они не рассказали — по словам мужчин, девочка просто не захотела выходить замуж за сына их вождя, отчего и решилась на такой отчаянный и глупый поступок. Конечно, они не отрицали, что её накажут за это, прямо сказав такое, но всё же ничего сверх меры ей не грозит, уверяли они…
— Сколько лет девочке? — не выдержав, спросил я, стоя до этого момента в углу зала, уже убрав трубку обратно в шкатулку, а её в свою очередь, сложив в заплечную сумку. Сумку же, как можно понять, я таскал с собой постоянно, нигде не оставляя надолго, потому как слишком переживал за то, что в ней содержалось… — Не слишком ли рано выдавать её замуж? Ей сколько, лет десять?
— В нашей деревне принято отдавать замуж всех девочек, достигших тринадцати лет жизни и половой зрелости. Она уже вошла в данный возраст и достигла зрелости! — ответил мне один из гостей, даже не удосужившись повернуть в мою сторону голову. — Такова уж наша традиция, вот уже многие поколения… Вы с ней не согласны?
— Я не указываю вам, как и что делать. Простое любопытство, ничего более, — разрядил я немного начавшую обостряться атмосферу в зале. Кивнув, приняв мой ответ, ответивший мне человек положил руку на плечо девочки, сидя по правую сторону от неё, и стал слишком уж бесцеремонно наглаживать его, что-то прошептав ей на ушко, тем самым заставив малышку съёжится ещё сильнее.
— Приятно слышать, — между тем, ответил уже другой мужик, поднимаясь из-за стола. — Потому как мы не любим, чтобы наши традиции обсуждали и осуждали те, кто не является жителем нашей общины… В любом случае, раз проблема решена, думаю нам уже пора откланяться! День подходит к концу, а нам ещё надо успеть найти хорошее место для ночлега! А, и чуть не забыл… Благодарим вас за помощь!
— Были рады помочь с беглянкой! — выдавил вежливую улыбку староста, так же вставая из-за стола, вслед за гостями и девочкой, которую «правый» чуть ли не силой заставил подняться, схватив её за руку и сильно сжав её. — Но стоит ли так скоро уходить? Время и впрямь уже позднее, не лучше ли будет остаться в деревне на ночь, отужинать с нами? Моя дочь готовит…
— Мы благодарны вам за столь радушное гостеприимство, но вынуждены отказать! — перебил старосту всё тот же мужик. — Мы привыкли держаться в стороне от… малознакомых нам людей, так что не сочтите за грубость, но… Мы лучше переночуем в полях!
Собираясь уже уходить, гости всё же задержались, так как девочка внезапно подёргала за рукав того, кто не скрывая показывал к ней свой ненормальный интерес, и что-то у него спросив, получив в ответ утвердительный кивок, вдруг подошла ко мне. Со слезящимися глазами, видимо едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, попросив наклониться, девочка вдруг обняла меня, одновременно с этим прошептав на ухо:
— Спасите!
Когда она вернулась к своим, тут же получив за подобный дерзкий поступок (объятие чужака) неслабый подзатыльник, от которого едва удержалась на ногах, вся шайка покинула, наконец, дом старосты, уведя с собой и девчушку. Несколько секунд мрачно глядя им вслед, я вздохнул и тоже направился к выходу, так как здесь мне больше нечего было делать. Не забыв, однако, попрощаться со старостой и предупредить его о том, что завтра утром я покину деревню.
Вместе с тем пообещал, что когда-нибудь вернусь и буду надеяться, что с домом алхимика всё будет в порядке…
Глава 15
Ночью мне не спалось.
Ворочаясь в кровати, никак не мог выкинуть из головы девчонку и её зов о помощи. Потом же и вовсе меня вновь начали преследовать воспоминания о Родионе; о моём прошлом, днях давно минувших, которые я несколько лет тщательно пытался стереть из памяти. Но видимо память человеческая так устроена — как не пытайся забыть плохое, оно всё равно будет всплывать, а вот хорошее…
Хорошее слишком уж быстро и легко забывается!
В попытках «удалить» из памяти всё то, что не давало мне покоя несколько лет, снова вернувшись ко мне, я долгое время провалялся без сна, пытаясь вспомнить какие-нибудь хорошие моменты из жизни, чтобы ими "заглушить" душевную боль. И пусть мне это никак не удавалось, я всё же сумел вскоре уснуть. Спал правда недолго, потому как проснувшись и выглянув из окна, увидел, что солнце только-только начало всходить над миром.
Так как у меня не было привычки лежать без дела, да и уснуть снова мне бы вряд ли удалось, я поднялся с кровати, оделся, подхватил свои вещички и вышел в главный зал таверны. Трактирщик и его жена, которая помогала ему с готовкой и разноской еды, уже тоже были на ногах, так что я не теряя времени сразу же заказал себе завтрак.
Пока поглощал еду, почти не разжёвывая, не особо ощущая её вкуса, проснулась и моя фея, которая вылетев из комнаты, дверь в которую я оставил специально для неё чуть приоткрытой, присоединилась ко мне. Как и вчера, когда мы вернулись в таверну, она вновь начала смотреть на меня осуждающим взглядом, очевидно по каким причинам.
Но, как и вчера, я шёпотом повторил ей свои слова: мы не должны, да и просто не имеем право вмешиваться в дела других!
Да, неприятно было слышать всё то, о чём вчера говорили те четверо по поводу девчонки, однако нас это никак не касается. Они живут с подобными правилами и традициями уже многие годы, не собираются их менять и никого не просят это сделать, так почему кто-то должен препятствовать им в этом? А такая же хотелось бы знать, почему этому должен препятствовать я, обычный чужак для этого мира?
К тому же, я был сильно убеждён в этом, что если бы традиции деревни сильно противоречили королевским законам, то с подобным бы уже давно разобрались! Тем более, что о существовании той деревни наверняка знают какие-нибудь более высокопоставленные люди, и уж точно знают об их традициях и нравах, и раз этому до сих пор позволяют существовать — значит так и должно быть!
А если уж вообще говорить простым языком — почему мне должно быть не пофиг? В мире, где я родился, тоже есть страны и общины с ненормальными правилами и традициями и ничего, все спокойно с этим живут!
Да, пытаются что-то делать, но это у них не особо хорошо выходит, хотя у них и власти больше; и сторонников; и что важнее всего, денег, но вот не получается, и всё тут…