Искандер равнодушно пожал плечами, но все-таки заглянул в туалет, где было зеркало. С тревогой он смотрел на отражение — кожа на скулах натянулась, а под глаза чёрные синяки. Еда и сон не шли впрок — организм словно мстил ему бесчисленные вахты и дозоры зимой.
— Слушай, а этот парень из Уфы, он оказывается из Квадрата? — с любопытством спросил Артём.
— Да, — ответил Искандер, скривившись. — Я думал, что он типа счетовода. Ещё думал, зачем меня ему на хвост повесили. Оказалось, что законник.
Он указал на поясную кобуру Артёма.
— Слушай, а почему ты с пистолетом?
— Да, тут до фига всего! — Быстро начал перечислять дневальный. — Вон, вы чуть в плен не попали. Уфимские, что не день, стреляные с дозоров приезжают — говорят, ордынских патрулей вокруг города полно. Народ во Внешнем городе бузит — что ни день, то драка. Во Внутреннем, после того как голые смены начались, охране уже несколько раз морду били.
— Голые смены?
— Ну да, фермеры в одном белье работают. Говорят, воровства больше стало.
Всего девять дней его не было, а в городе опять появилось что-то новое, и это не сулило ничего хорошего. Он решил проверить уличную одежду — если завтра отправят в дозор, нужно быть готовым. Искандер открыл свой ящик и проверил рукава, засунул руки в унты — одежда была чистой и сухой. Кто-то и тут позаботился о нём, и это было приятно. Он заглянул в помещение с отдельной котельной дома, проверил печь у стены и запас дров. Тут всё было вылизано, и это тоже вселяло тревогу — когда он заходил сюда последний раз, тут лежала пыль в полпальца толщиной.
Он провёл пальцами по железной балке, которая поддерживала плиты потолка. Тайник за железом был не тронут, надежно спрятан, замазанный воском и грязью.
— Слушай, а что это у нас так чисто в котельной? — спросил Искандер у Артёма. — Кто-то накосячил?
— Не знаю, — пожал плечами дневальный. — Говорят, какая-то авария на нефтезаводе в Уфе. Могут поставки топлива сократиться. Александера приказал убраться и проверить.
— Врут, — авторитетно сказал Искандер. — Это из-за войны. Даже у Уфы кончаются ресурсы.
— Скажешь тоже, — рассмеялся тот, — у столицы бабла на всех хватит.
— Это только так кажется. Вот сидишь ты тут, в тёплом подвальчике. Сходи в дозор, или хотя бы день провели во Внешнем городе. Поймёшь, что идёт война, и Уфа её проигрывает, — поучающее ответил Искандер.
Артём помялся, а затем спросил:
— Слушай, а вы в Белорецке новых книг не купили?
«Ишь, буквоед, книжек ему», — подумал Искандер.
— Да, взяли, — ответил он и не удержался, чтобы не подколоть. — Вот только они на утонувших нартах были.
Артём разочарованно вздохнул.
— Слушай, там Тюля сказал, что Луизу найти не могут? — спросил Искандер, словно чтобы поддержать разговор.
— Да вообще странно, — сказал бородач, — её уже два дня никто не видел.
— А погонщики, которые со мной были, их не видел?
— Косарь и Ковыль? Разве они возвращались? Когда разгружали нарты, их не было. Я так понял, вы без них вернулись.
Дело становилось всё интереснее. «Проклятье, — подумал он, — Василь точно подумает, что я их предупредил. Не зря ведь законник тот разговор затеял!»
— Ладно, пойду я. Ты бы всё-таки вылез из подвала, там мир, — покровительственно сказал Искандер.
Он пошел на выход, и у самых дверей его остановил оклик Артема.
— Ты это… Будь осторожнее, — предупредил он, — там Медвед спит.
Искандер медленно приоткрыл дверь — у стены свернулся огромный клубок серого цвета. Кот внимательно посмотрел на Искандера жёлтыми глазами и снова свернулся в шар. Охранник по стенке миновал зверюгу и только за второй железной дверью понял, что всё это время не дышал. Во всех городах Башкирии была напасть с крысами. Те были огромные, хищные, они уничтожали любые запасы и нападали стаей на людей. В Сибае со второго основания города с ними боролись коты-крысоловы, выведенные в лагерях беженцев. Если бы Медвед захотел напасть, то мимо него можно было пройти только в толстой одежде и отмахиваясь дубинкой.
За тамбуром начинался узкий коридор, где едва могло разойтись два человека. Вдоль стен шли трубы отопления, под потолком, как стая змей, переплелись силовые кабели. Сейчас в подземелье было людно — он попал на переменку. У кого были талоны на развлечения, шли в кинотеатр или библиотеку. У кого были деньги, шли во Внешний город — там можно было найти выпивку. В воздухе стоял тошнотворный запах — нестираной, гниющей одежды и удобрений, которыми пропитывалась одежда фермеров.