Читать книгу «Град на краю» онлайн.

Наружный слой шкур на юртах был взлохмачен, будто на него напало облако моли. У входа скрючились измочаленные тела — полдесятка убитых и раненых. Горящие факелы шипели в снегу, освещая площадку перед юртой и бьющуюся с ордынцем девушку. Алёнка отбивалась от ордынца — тот теснил её, отражая удары щитом и сам быстро нанося удары саблей. Василь глянул и понял, что у неё, с её ножичками, против бойца с саблей и щитом шансов почти не было. С задней стороны юрты бежала подмога — трое ордынцев, что разбирали юрту с задней стороны.

— Барра! — заорал Василь, повернувшись к троице противников. Древний римский клич звучал на удивление уместно здесь, где всё решала сталь. Ближайший казах, на которого налетел Василь, успел отразить щитом удар. Искандер ткнул копьём, но и его удар бессильно скользнул по щиту. Троица ордынцев остановилась и, выставив вперёд щиты, двинулась на Василя и пару его бойцов.

«Задавят нас», — мелькнула у законника мысль. Он оттолкнулся от плотного снега и в прыжке ударил ногой в щит среднего из ордынцев. Казах отшатнулся и рухнул на снег — Василь быстро уколол саблей в неприкрытый бок другого работорговца. Тот переместил щит, чтобы защититься, но в который раз за сегодня Искандер не подвёл — воткнул копьё в открывшееся бедро. Казах заорал, забыв об защите, и Василь нанёс удар сверху, рассекая голову.

Справа от Василя дрался Ким. По всем правилам казах с щитом и мечом должен был легко победить вооружённого дубиной корейца, но тот ловко отражал все удары, и как-то удивительно быстро обезоружил и оглушил своего оппонента. Противник Алёнки обернулся на крик и, увидев, что остался в меньшинстве, бросился прочь. Алёна бросилась следом и шагов через двадцать догнала, сбив казаха с ног и перерезая горло. Последний из ордынцев, кого Василь сбил с ног в самом начале боя, бросил оружие и поднял руки. Василь, тяжело дыша, огляделся — поле боя осталось за ними.

— Василь, что это было? Что их убило? — спросил Искандер, тяжело дыша.

— Гранатомет «Громобой». Как сигнальная ракетница, но заряд мощнее и с осколочной начинкой. Взрывается через три секунды после выстрела и выбрасывает облако осколков. У меня на нартах был, — сказал Василь.

— Это Алёнка? И она умеет им пользоваться?

— Она всем умеет, — проворчал Василий. Он подумал, что бы было с ними, если бы шкуры были не такие прочные. Знала она, что юрта выдержит? Или ей было безразлично?

Живых ордынцев осталось двое — один раненый, попавший под удар «Громобоя» и второй, сдавшийся Василю. Василь оставил Искандера охранять пленных, а сам отправился искать толстяка — вот только тот словно сквозь землю провалился. Вот только в одной из юрт, под наваленной горой одежды, его ждал неожиданный подарок — отравивший их старик. Результат допроса оказался обескураживающими. Ордынцы были обычными работорговцами, уже несколько лет покусывающими караваны на главном торговом тракте Белорецка. Почему они решили напасть на их маленькую, да и более чем хорошо вооружённую группу, он не знал, его задачей было разведать и подсыпать снотворное в еду. Василь выругался — он так и не узнал, кто же рискнул навести на него работорговцев.

Они вернулись к большой юрте, где ждали пленные, на лице у пленного ордынца алела свежая ссадина. Василь чувствовал, что у него едва хватило сил, чтобы стоять — действие стимулятора закончилось. Почему-то ужасно болели кости рук. От всего этого — от плена, скоротечного боя, внутри было удивительно гадкое чувство — не его это дело, крошить в капусту бандитов, не его. Его дело цифры, его дело документы, поиск расхождений, по которым легко выявить хищения. Работорговцы не его противник, его враг — это скользкие типы из городской администрации. «Плохо, почему же так плохо», — подумал он.

Туман сгустился ещё сильнее, Василь едва различал, что было в пяти метрах. От мира остался только небольшой круг, с одной стороны которого был он, а с другой, окружённые яростно кричащими жертвами, пленные. Пахло кровью, порохом — законника чуть не стошнило.

Василь подумал, что не зря комендант посоветовал вербануть Искандера. Вроде мелкий и тощий, но скорость и сила были поразительны. Ему даже стало интересно, если бы они подрались с Алёнкой, кто победил.

Алёна ходила вокруг пленных, приплясывая от возбуждения. Словно не было позади ночи погони, ожидания и боя, от напряжения которого звенел каждый нерв. «Всё ведь знает, зараза, — подумал он, — всё она знает. Знает, что пленных нельзя тащить с собой, потому что некому их охранять и на первой же стоянке они или сбегут и порежут кого-то из часовых. Знает, что без медицинской помощи, раненый не протянет и суток. Знает, что отпускать их нельзя, ведь может быть поблизости ещё один отряд, который они отправят по их следу. Всё она знает и ждёт его решения».

Хотелось, просто пугающе, до дрожи хотелось, чтобы решение принял кто-то другой. Но нет, не было никого, кроме него. Василь встал, внезапно поняв простую вещь. Он не может отступить, как не могли отступить сотни людей, которые называли себя законниками. Вот же, живой человек, как можно убить? Но в голове настойчиво бьются слова Молчанова: «Закон, который мы создаем, это не когда ты хорошо и безопасно живёшь в Столице. Закон — это если простой житель может уехать в любой город Республики, и его не убьют и не ограбят в пути». Василь посмотрел на Алёну, в её пугающие, ждущие глаза.

— Делай, что должно, — приказал он, и понял, что это звучит как приказ, — Исполни их.

— Исполнить? — непонимающе спросил Искандер.

Алёна подошла ордынцу — тот сидел на коленях, заведя руки за голову.

— Уголовный кодекс Башкирии. Похищение человека с целью продажи. Так ведь? — спросила она у Василя. — Приговор — смертная казнь.

— Так они законники? — прошептал кто-то.

Василь видел, как в глазах караванщиков радость освобождения сменяется страхом. Ордынец пытался загородиться, но Алёна уколола его саблей в артерию. Агония работорговца была недолгой. Она подошла к старику, тот смотрел молча и с ненавистью, не моля о помощи. Искандер бросился между наводчиком и девушкой, расставив руки.

— Вы что, нельзя так! — крикнул он.

— Почему нельзя? Тут есть следствие, суд и приговор, — устало ответил Василь, — они нарушили закон? Нарушили. Есть ли у них оправдательные мотивы? Нет, только отягощающие.

— Отойди, — сказала жёстко Алёна.

Искандер замер с открытым ртом. Он обернулся, ища поддержки у недавних пленников. Те дружно смотрели на Алёну и Василя, словно те пугали их больше, чем работорговцы. После минутного колебания сибаец отошёл в сторону.

— Уголовный кодекс Башкирии. Похищение человека в составе организованной группы с целью продажи. Приговор — смертная казнь, — с наслаждением произнесла Алёна.

Василь понимал, каким его сейчас видят люди из каравана. Словно и не человек он, не тот, с кем они делили хлеб, а убийца, хуже ордынца.

«Плевать, что они думают, — подумал он. — Мы несём закон и, однажды, когда мы закончим свою работу, Республика будет восстановлена».

Глава 4. Василь

Ветер свистит в ушах.

«Бух-бух-бух», — бьют копыта в слежавшийся, плотный снег. Олени взяли темп и теперь неостановимо несут нарты по равнине. Незаметно пролетали бесконечные километры — только привалы отмеряли бескрайнюю дорогу. Справа от наезженной тропы высились горы с тёмной щетиной сосен на пологих склонах. Слева раскинулась равнина — рыхлая, с почерневшими прогалами растаявшего снега. До Сибая оставалось всего ничего, Василь видел высокий конус дыма от ТЭЦ, растворяющийся в чистом небе.