— Что ж, нет так нет, — хмыкнул папа. — А я уже… Да неважно. — Он оглядел всех даэмонов и махнул вперед. — Выдвигаемся.
И мы пошли вперед. Рим первым, за ним папа и остальные даэмоны. В конце я с мамой, потому что она бессильно повисла у меня на руке, и быстрей ее тащить у меня не получалось. И старик с нами, Тамуз его кажется звали. Мне оставалось лишь гадать, о чем это сейчас было. И что все только на Рима так странно поглядывают?
— Мам? — шепнула я, наклоняясь к ее уху.
Мы хоть и оказались одного роста, да она устроила голову на моем плече. Не плакала, но иногда почти бесшумно всхлипывала.
— Мам, а почему все на Рима так косятся?
— Рима?
Я кинула в сторону даэмона. Мама проследила за моим взглядом и повернулась ко мне. В ее белых глазах плескалось удивление.
— Так пламя же было… синее, — выдохнула она.
— Ну и? — Я пожала плечами. — Оно всегда такое. — Мама посмотрела на меня еще страннее. — Ну, допустим, — спешно добавила я, — иногда оно светло-голубое.
Мама крепко сжала мою руку. Ее всевозможные меховые накидки смешно щекотали. Я не выдержала и хихикнула.
— Сила пламени определяется его температурой, ты же знаешь, М-мания?
Мама очень осторожно произнесла мое имя. Как будто она до конца и сама не верила. Ее ногти впились в мою ладонь, и мама принюхалась.
Хотя я бы тоже не поверила. У тебя на руках годовалый ребенок, его у тебя отбирают, а в замен подсовывают двадцатилетнюю нэйти и говорят, что это твоя дочь. Тут сложно и вовсе не сойти с ума.
Но я не могла не заметить, как теплели ее глаза. Лицо расслаблялось, плечи расправлялись.
Я кивнула.
— Бордовое, красное, оранжевое, золотое, белое и, наконец, ледяное, — перечислила мама. — Последнее только у очень сильных магов.
— А синее?
— А синее уже несколько столетий никто не видел, нэйти, — скрипуче рассмеялся Тамуз, шаркая к нам с мамой. — Впрочем, как и ледяное.
— То есть как это!? — Я дернулась вперед, завертев головой с мамы на Тамуза и обратно. Оглянулась на всех остальных даэмонов, и мой взгляд зацепился за папу. — Н-но а как же папа?
Тамуз пристально меня осмотрел, все поглядывая то на маму, то на меня. Сравнивая. Принюхался и усмехнулся, покачивая головой и теребя свою белую бородку.
— Да уж, — протянул он. — Преинтереснейшая история с нами приключилась, Морриган. Это надо же. И правда двадцать лет прошло. — Снова окинул меня взглядом с головы до ног. — А хорошенькая у тебя девочка выросла, — рассмеялся он и зашаркал вперед, лихо орудуя свою тростью.
Эм. Ну спасибо наверное? Что ли. Я проводила взглядом его спину.
— У Асаэля белое, — сказала мама. — Повелитель обычно самый сильный в общине.
Надо же.
— А-а у тебя!?
Мама улыбнулась и подняла свою ладонь. Меж ее пальцев полыхнул серовато-белый огонечек.
— Почти белое, — подытожила я, и мама тихонько рассмеялась.
Мда. Сегодня самый настоящий день открытий и потрясений. Хотя чего я еще ожидала? Я мотнула головой. После того, как Рим заявил, что мы отправляемся двадцать лет назад, так меня уже сегодня ничто больше не удивит. Но, сила потусторонняя, насколько же Рим тогда сильный маг!? И ведь не разу даже и не намекнул. Хмыкнула. Стоит привыкать уже, что муж у меня, пока в лоб не спросишь, не скажет.
Где-то завыла сумрачная гончая, и я невольно поежилась. Энергия, на удивление, быстро восстанавливалась, но сталкиваться с этими зверюгами все равно пока не хотелось. Мы продолжали двигаться вперед через черный лес.
— Мам? А почему нельзя просто перекинуться? — Нет, ну правда, так же намного быстрее было бы.