И внедорожник подвёз к знакомому подъезду бывшей любовницы Антона.
Глава 20 — Оксана устала
Романа нервно трясло оставшуюся часть дороги. А когда вылез из автомобиля, сделал уверенный шаг в сторону подъезда и тут же заявил:
— Так это же мой подъезд! Ты куда меня привёз?
— Вот именно, женщина рядом всегда готова, а ты и не знаешь, — хихикнул сантехник. — Заводи полезные связи. Припрёт — пригодится.
Рыжий вздохнул и снова повернулся к брату:
— Слушай, так это ж цветов букет надо купить. Ну и там… шоколадку. Да?
— На это нет времени, — ответил Боря, скосив глаза на дисплей телефона. Двенадцать! Первый час пошёл. — Но ты прав, нельзя с пустыми руками… Бери ящик.
— При чём тут гомоящик? Это вообще ни разу не подарок.
— Пригодится, — загадочно ответил Глобальный, нагрузил девственника поклажей и позвонил в домофон.
— Кто там? — ответила Оксана-домоседка, которая либо не думала выходить на работу, либо совпало.
— Боря. Сантехник, — ответил коротко Глобальный и готов был начать разговор прямо на улице, но дверь тут же открылась.
— Боря, это хорошо, — встретила она на пороге в лёгком халатике, что немного распахнулся. Но тут же запахнула полы, крепко подвязав пояском, едва заметила дополнительного гостя с коробкой в руках. — Рома?
— Привет, Оксана, — заявил Борис, уверенно ступая навстречу.
— Здравствуйте, — добавил покрасневший сосед из квартиры сверху, робко подшагивая позади.
Конечно, он знал соседку. Но как к ней относился — другой вопрос.
«Если сразу не сбежал, то всё не так уж и плохо», — добавил внутренний голос.
Озадаченная Оксана впустила обоих внутрь, но Рома остался на пороге, а пальчик в маникюре поманил Глобального на два слова.
— Так, ну ты похоже соскучился, — зашептала Оксана, из поля зрения соседа пропав. — А он что здесь делает?
— Он то как раз для дела, — начал Боря издалека. — Но сначала скажи мне, что за дела с Антоном?
— А что за дела с Антоном? — не поняла та, кого Антон называл Окси. — Пропал куда-то на неделю. Одумался, похоже и к жене вернулся. Но с ней ему счастья не будет, иначе бы ко мне не бегал.
— Он не пропадал. Его посадили за хищения. И похоже надолго, — тут же поправил Боря. — Но я не о том. В коробке, которую Роман держит, игрушки. Они как бы это сказать… особые. Но похоже, что принадлежат Антону. В связи с чем — вопрос: ты ничего подозрительного не заметила, пока он к тебе приходил?
— В смысле посадили? В смысле подозрительного? — удивилась Оксана, но лишь дважды, чтобы два раза одно и то же дело не делать. — Хотя… он давно к этому шёл. А я всё думала где он берёт деньги на всё это барахло. Явно ворует.
— Барахло? — настало время удивляться сантехнику. Не то, чтобы прямо удивляться, но бровь вскинул. А дальше пусть сама думает.
Оксана взяла за руку и молча повела в спальню. А там: коробки, ящики, упаковка, целлофан, шкафы забиты, по краям обложены, а весь подоконник под тюлью красивой хуями заставлен. Буквально. Так как одни на присосках стоят, другие на ремнях держатся, а третьи в упаковке по стойке смирно, но ещё не опробованные.
«Вот это я понимаю — хуёвая жизнь!» — воскликнул внутренний голос: «Но я бы не сказал, что это спальня одинокой женщины. Скорее, забавной женщины. Более того — безумно голодной».
Едва Боря рот открыл, благословляя все силы небесные, что раньше в эту спальню не попал, как Оксана всё и выложила:
— Антон любит, когда его женщина трахает. И подчиняться любит. Он этот… сабмиссив.
— Что? — не понял Глобальный.
— Ну, подчиняться любит. Нижний. Госпожой зовёт, всё-такое, — объяснила соседка Романа. — Мне то это всё до фени. Даже нравилось, когда первые месяц игрушки разные дарил и наряды. Туфли там, платьишка, все дела. Но когда в промышленных масштабах поставлять начал — не по себе стало.