Читать книгу «Тот самый сантехник. Трилогия (СИ)» онлайн.
Но и проблем отец привнёс немало. С Романом теперь дружить. Это понятно. А что с Наташкой делать? Глаза отводить? Что было и прошлое, это понятно. Но про Дашку спросит. А это драка. А если не спросит и с отцом на свидание пойдёт, то — стыд. Как в глаза смотреть? Как мачехе? Как любовнице? Как женщине, к которой тянет?
И где мать-то? Могла бы хоть раз и позвонить со своей знойной Италии. Просыпаться надо, и самому позвонить, узнать. С этими итальянцами ухо востро надо держать.
Просыпаться надо. Выспался уже.
Моисей Лазаревич Коба, опять же долго ждать не будет. А там и с Лёхой группе промо-ролик записывать время. Творчество, опять же, попрёт. Тут и думать не надо. И чем больше не думать, тем больше текстов.
Но всё это уже проблемы, которые не с ёжиками, чайками и козлами надо обсуждать, а с вполне конкретными людьми.
Всё ведь решаемо. Это просто жизнью зовётся… И чего только так переживал?
Г. Биробиджан. — Г Краснодар.
2022 год.
Глава 1 — Глобальное время
Неделю спустя последних событий.
Пациент слегка покачивался на стуле в ожидании доктора. Больше не в пижаме, одет в домашнее, что по сути — спортивное. Традиция.
Только в спортивном русский человек чувствует себя в безопасности в больницах, на отдыхе, на работе с физической нагрузкой, на активной рыбалке со спиннингом, на пассивной с пивком, иногда даже на тренировках, куда вообще в чём-угодно можно прийти… Главное намеренье обозначить.
Борису Глобальному, обозначая свою свободу для медицины, осталось лишь переобуться с тапочек в кроссовки и куртку в гардеробе забрать. И всё, на работу можно выходить. А чего время терять? Раз на носу выписка, пора трубами заняться. Отопительный сезон скоро.
Но сразу на волю не пустят. Надо ждать человека в халате, чтобы поставил роспись под распечатанным листиком. Печать шлёпнуть — обязательно. Автоматика не справится. Человеческое присутствие требуется.
Выписка с бумажкой о закрытии больничного листа нужна на работу. Юридический факт, чтобы, лёжа в коме, не посчитали халявщиком. Мало ли таких, изображающих кашель, чтобы отдохнуть на островах недельку-другую?
«Говорят, так поступал Антон Сергеевич, пока не сменил Канары на нары. Ну да туда ему и дорога. Кто людей обманывает, рано или поздно сам окажется в дураках», — подсказал внутренний голос.
Но Глядя на беленный потолок, Боря не думал о начальнике под следствием. Как человек в полном расцвете сил в свои двадцать лет, он больше задавался другим, почти философским вопросом… Почему, когда помоешься — какать хочется?
Чёртовы антибиотики крутили живот. Главное, не растрясти.
В ординаторской никого. Доктора разбежались по палатам. Но ему доверие особое. Пока в себя приходил, расхаживаясь по коридору, восемь раковин прочистил от засоров по палатам. Попутно починил три капающих крана в кабинетах и перевязочной. И один сменил полностью в столовой, когда главрач новый принёс, глядя на энтузиазм пациента. Булочками накормили ещё.
Свой местный сантехник приходил от случая к случаю. И надежды на него особой медперсонал не возлагал. Поэтому отношение к Борису Глобальному было особое: чистое бельё по размеру и две порции в столовой по запросу.
А особое почтение выражалось это в том, что мог в любое время взять ключ в ординаторской и воспользоваться служебным совмещённым санузлом. Лучше того — принять там душ или ванную.
Поэтому перед выпиской Боря как следует понежился в ванной. Расслабился перед погружением в рабочий график как следует. Но стоило отдраить себя до зеркального блеска, как клапан тут же затравил.
«Спокойно, Боря, без нервов», — снова заявил внутренний голос, но поспорить с ним не удалось. В кабинет вошёл пожилой доктор.
Боря приподнялся из уважения, но был посажен на место властным взмахом морщинистой руки.
— Сидите, Борис. Не вставайте.
Доктор подслеповато глянул на распечатанную историю, поставил росчерк на выписке, заверил печатью и протянул.
— Док, так что со мной было? — спросил Боря, так как чувствовал себя великолепно. Никаких тебе инсультов и инфарктов, от которых отходить и восстанавливаться хоть всю жизнь. Но таблетки давали. Беленькие. И Глобальный подозревал, что это слабительное.
— Невралгия, — улыбнулся седой доктор с прищуром. — Удар.
Но пациент ждал ещё пары слов. Пришлось объяснять.