— Эй, Мэллоу, — донёсся из коридора недовольный голос.
— Да-да, — закивал тот, глядя на Гедимина. — Эй, теск! Баселар хочет знать, с кем ты.
— Я сам по себе, — отозвался сармат, поднимаясь на ноги. — Не надо мне мешать.
— Плохо, совсем плохо, — пробормотал Мэллоу, садясь на койку. — Хуже просто некуда. Ладно, ответ есть ответ…
«Послезавтра — ушами не хлопать,» — напомнил себе Гедимин. «Мартышки стаей порвут даже крейсер.»
Он закончил упражнения и лежал на койке, остужая разогретое тело, когда заключённых привели с прогулки.
— Эй, теск, — негромко окликнул его Мэллоу, и что-то, пройдя в проём решётки, плюхнулось на пол. — Я запомнил — ты любишь водку.
Гедимин озадаченно хмыкнул, глядя на упавший контейнер. «Опять Баселар?» — он досадливо поморщился. «Ещё одна угроза… или — это ловушка?»
Он внимательно осмотрел ёмкость — ничего угрожающего в ней не было, а из подозрительного — только листок, торчащий из-под этикетки. Эта бумажка была совсем микроскопической — на ней уместилось всего три слова убористым почерком: «они принесут ножи». Гедимин на секунду стиснул зубы, посмотрел на Мэллоу, — тот остановился за решёткой и, перехватив его взгляд, молча кивнул. Сегодня он выглядел особенно напуганным.
«Их дело,» — сармат скатал записку в бумажный шарик и бросил её в приоткрытый контейнер. Мэллоу слабо улыбнулся и, ещё на секунду задержав на Гедимине взгляд, отошёл от решётки. Сармат выпил жгучую жидкость вместе с бумажкой — она проскочила в горло, не задерживаясь. «Ножи,» — он поморщился. «Плохо. Надо будет действовать быстро.»
30 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Банный день! — заорал в коридоре охранник, толкая перед собой гусеничную тележку. Два контейнера с водой шмякнулись на пол камеры, и Гедимин, подобрав их, тут же вскрыл один и сделал большой глоток. Ему было слегка не по себе.
— Сегодня на завтрак пирог, — сказал Мэллоу, подойдя к решётке. Гедимин недоумённо хмыкнул.
— Откуда знаешь?
Мэллоу неопределённо пожал плечами. Сармат попытался перехватить его взгляд, но человек упорно смотрел мимо и постоянно ёжился, будто от холода.
— Ты чего? — спросил Гедимин. Похоже, весь страх забрала себе эта «мартышка» — сам сармат из-за предстоящей драки не чувствовал ничего, кроме лёгкой досады. «А если я кого-то здесь убью, мне прибавят срок?» — мелькнуло в голове, и Гедимин нелепо ухмыльнулся. «Так ведь вообще никогда не выйдешь…»
…Пирог (Мэллоу встретил его довольными возгласами) состоял из ноздреватой Би-плазмы с большой примесью глюкозы и ароматизаторами, напоминающими о каких-то фруктах, — Гедимин так и не научился их различать. Покончив с едой, сармат собрал постель и моющие принадлежности, — то, что их меняли каждую неделю, ему определённо нравилось. «А вот комбинезон могли бы стирать чаще,» — думал он, вспоминая Ураниум-Сити. Здесь, конечно, не было урановой пыли, рудничной грязи, мазута и смазки, но кожа из-за «мартышечьей» еды выделяла много дряни, особенно во время упражнений. Сармат обтирался водой, но комбинезон на третий день всё равно пропитывался запахом горячего металла и оплавленного фрила, а через неделю, если закрыть глаза и принюхаться, можно было представить себя в цеху.
— Все выходят и строятся к двери! — заорал в коридоре охранник. Гедимин покосился на мигающий браслет, ожидая электрического разряда, но в этот раз «связь» проверять не стали. Он вышел одновременно с Мэллоу; тот, проворно шмыгнув к правой стене, на ходу легонько ткнул его кулаком в спину. Сармат удивлённо мигнул — если бы так сделал кто-то из филков, это было бы нормально, но «макака»… «Ему-то что?» — думал он, нагоняя конец шеренги, выстроившейся вдоль коридора. «Он должен «болеть» за Баселара. Они ведь одного биологического вида…»
…Охранники, окружив толпу заключённых, терпеливо ждали, пока все снимут комбинезоны и выкинут грязное бельё. Гедимин, встав спиной к одному из них, быстро огляделся. Две из четырёх банд он нашёл тут же — они собрались плотными группами поодаль от охраны. Гедимин вычислил в толпе Баселара, потом нашёл Теданя — и заодно два тайника с металлическими лезвиями. Они были приклеены к коже липучками похожего цвета, — одну из нычек сармат увидел случайно, посмотрев под удачным углом на край липучки, и через секунду уже не мог её различить. Когда дверь начала открываться, и толпа пришла в движение, Гедимин пересчитал все найденные тайники и досадливо сощурился. «Сколько всякой дряни, и вся мне не по руке. Ладно, придётся по старинке…»
Пройдя мимо толпы, застрявшей на проходе, он покосился на контейнер с мылом. Им было бы удобно кого-нибудь огреть или плеснуть содержимым в глаза, — но местные это учли, и у контейнеров уже собрались четверо бойцов Баселара. Остальные, увидев вошедшего Гедимина, мгновенно развернулись и двинулись к нему, чётко отрезая его от прохода. Сармат остановился спиной к стене, покосился на другие банды, — группа Теданя подходила с правого фланга, но главарь держался поодаль, за спинами бойцов. Баселар прятаться не стал — он вышел вперёд и широко ухмыльнулся, приподнимая расслабленные руки.
— Что скажешь, механик?
Его бойцы уже вооружились — Гедимин видел, что в сжатых кулаках и вокруг пальцев блестят заострённые кромки. Он криво ухмыльнулся и поднял перед собой пустые руки.
— Это никак нельзя решить миром?
Баселар презрительно хмыкнул. По редкой толпе прокатились смешки, кто-то сплюнул.
— Поздно, механик, — он сделал шаг вперёд. — На колени, слизь!
Расстояние было определено точно, и сармат уже знал, что не промахнётся. Он рухнул вперёд, на расставленные руки, и, мягко оттолкнувшись, перевернулся через голову. Ступня, сжатая, как кулак, врезалась человеку в середину туловища, и сармат услышал хрип и влажный хруст. Когда Баселар упал, Гедимин уже был на ногах. Не дожидаясь, когда его окружат, он оттолкнулся от пола и взлетел вертикально вверх, распластываясь вдоль потолка. Места для манёвра было немного — всего метр между потолком и макушками «бабуинов». «Надо было понизу!» — мелькнула в голове запоздалая мысль, и что-то больно обожгло правое плечо. Сармат рухнул обратно, накрыв кого-то собой, почувствовал ещё несколько уколов, — но он уже набрал скорость, и до цели оставались считанные метры.
Тедань почти успел уклониться — Гедимин зацепил его лишь пальцем, но этого было достаточно, чтобы заставить человека пошатнуться. Сармат пнул его ещё раз, уже всей ступнёй, и услышал хруст и крик. Что-то вязкое сочилось по левому боку, по плечам, по спине. Боли Гедимин не чувствовал — он отключил её после первой же раны.
— Эй! — крикнул он, выпрямляясь на мгновенно расширившемся пятачке. — Кто тут главный?
Он сам не ждал, что это сработает — но толпа замерла, как поражённая разрядом станнера. Бойцы Баселара, не обращая внимания на командира, лежащего в кровавой луже, угрюмо переглянулись. Кто-то из них высунулся вперёд — остальные развернулись к нему и молча на него уставились. Группа Теданя сгрудилась вокруг корчащегося главаря — кажется, Гедимин ему что-то сломал, и он теперь сыпал проклятиями, пытаясь встать и требуя помощи. «Макаки» стояли вокруг и молча за ним наблюдали. Остальные две банды, пройдя мимо замершей толпы, исчезли в предбаннике. Больше никто общаться с Гедимином не хотел.
«Так-то лучше,» — сармат, облегчённо вздохнув, потянулся к раненому плечу, но потрогать его не успел — разряд станнера из турели, установленной между стеной и потолком, хлестнул его по затылку. Краем глаза он, уже упав, увидел, как прижимаются к стенам те, кто стоял на входе в предбанник, и как в душевую вбегают двое в жёлтых экзоскелетах.