— Свалил — и ладно, — буркнул Дальберг, помолчав немного. — Небось вернётся через пару месяцев. И сразу на второй ярус.
«О чём они там?» — Гедимин, потянувшийся было за «читалкой», развернулся к решётке.
— Ещё кто-то ушёл? — спросил он. Лоренц выразительно хмыкнул.
— Да, кое-кто, — ухмыльнулся он. — Эрман Баселар, бывший наш лидер, покинул нас. И никто из бойцов даже не купил ему пива напоследок. Я вот говорю Дальбергу…
— Ты сказал, что он инвалид, — перебил его сармат и перевёл взгляд на Дальберга. — Он что, не поправился… с того раза? Четыре года прошло…
Дальберг мрачно ухмыльнулся.
— Ну вот так бывает, — сказал он. — Что-то лопнуло внутри. Не надо было ему лезть в драку с теском…
Гедимин посмотрел на свои руки. «Ну, я же хотел его обезвредить,» — угрюмо думал он, но никак не мог избавиться от назойливой мысли, что сильно перестарался. «Значит, он уже на свободе. Пора привыкать. Весь этаж десять раз сменится, пока я тут сижу.»
14 февраля 21 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Сержант Макнайт пришёл поздно — Гедимин уже двадцать минут сидел в одиночестве на опустевшем этаже и, закончив тренировку, рассматривал рисунки рокканских кораблей, разыскивая общие элементы. «Вот этот змеевидный орнамент,» — он очертил пальцем две сходные области на разных изображениях. «Несколько раскрытых пастей под разными углами. Кажется, они подвижны… что-то вроде турелей?»
В коридоре загрохотали стальные «копыта», и сармат привычным движением бросил контейнер с чертежами под койку. Туда, к его удивлению, заглядывали редко, хотя сам он распотрошил бы подозрительный пакет в первую очередь. «А может, уже десять раз распотрошили,» — сармат невесело усмехнулся. «А я и не заметил. Почему не забрали чертежи? А это просто рисунки. Тут же не запрещено рисовать…»
— Чего сидишь? — сердито спросил Макнайт, открывая камеру; в этот раз он даже не подождал, пока сармат встанет к нему спиной и подставит руки — видимо, привык, что заключённый безобиден. — Пошли живее! И без фокусов, ясно?
Гедимин уже подумал, что руки ему не закуют, но Макнайт спохватился на выходе, и сармат вышел во двор в наручниках. Конвоир, подтолкнув его к воротам, сам быстро куда-то ушёл. Охранники ухмыльнулись ему вслед, кто-то не удержался от смешка.
— Механик Джед! — Лоренц, привстав с дивана, приветливо помахал почти пустым контейнером из-под абсента. — Мы уже тебя не ждали. Эй, Гилли, где там водка?
…Балки под потолком пока ещё выдерживали его вес — впрочем, сейчас Гедимин весил меньше, чем в первый год. Мышцы продолжали растворяться, «мартышечья» еда, не откладываясь внутри, выходила через кожу липкой слизью. Сармат спрыгнул на пол, повёл плечами и досадливо сощурился — вспотевшее тело пахло неприятно, не горячим металлом, а мокрой шерстью. «Скоро отрастёт,» — криво ухмыльнулся он, тронув пальцем подмышечную складку — пока ещё гладкую, как и полагалось eateske, в отличие от «мохнатых» hasulesh. «Ещё год-два на мартышечьей еде — и шерсть вырастет, и хвост…»
— По стаканчику? — Лоренц, увидев, что сармат возвращается, протянул ему контейнер с зелёной жидкостью. — Учти — последний, больше предлагать не буду!
Гедимин качнул головой. У него ещё оставалось немного воды — он обтёр после тренировки грудь и плечи, остатки можно было допить.
Дальберг задумчиво смотрел на сармата, к чему-то прислушиваясь. Через пару минут он зашевелился и выдал кривую ухмылку.
— А ведь год прошёл, — пробормотал он, по-прежнему глядя на Гедимина. — Уже год.
Сармат мигнул.
— Я про Люнера, — пояснил Дальберг. — Он тут уже год не появляется. Помнишь, Лоренц? Как раз год назад его закрыли в последний раз.
Лоренц кивнул.
— Да, точно. Только ты неправильно считаешь. Год будет через две недели. Но всё равно — для него неплохо.
Дальберг поморщился.
— Мне что-то неспокойно. Механик, ты видел его на космодроме?
Гедимин, на секунду задумавшись, качнул головой.
— Не помню. Видел, но давно.
— Вот именно, — пробормотал Дальберг, помрачнев ещё больше. — Вот мне и неспокойно.
— Да ну тебя! — отмахнулся Лоренц. — Представляешь, куча народу за всю жизнь не попала в тюрьму!
— Куча народу — да, — угрюмо сказал Дальберг. — Но мы-то про Люнера. Вдруг с ним чего…