Целитель, появившийся одновременно с дворцовой стражей, бросается ко мне, я его отталкиваю, указываю на тяжело дышащего Ларрена, прижимающего ладонь к животу.
- Я остановил кровь, - бормочет Андизар, - но он очень плох.
- Отойди! - командует Юсар, - быстро!
Маг, присев на корточки перед раненым, делает несколько резких, дерганых жестов.
- Плохая рана, - бормочет он, потом раздраженно добавляет несколько нецензурных выражений и вдруг поднимает на меня глаза, будто устыдившись проявлению эмоций.
- Ханна, с Вами все в порядке? - спрашивает целитель.
Быстро киваю, не отрывая взгляд от тела Ларрена. Мне откровенно страшно.
Юсар поднимается на ноги и заявляет:
- Я перенесу его в госпиталь. Ранение тяжелое. Мне нужно будет с ним поработать.
Вновь киваю.
Целитель наклоняется к потерявшему сознание Ларрену, и они исчезают.
- Я останусь с Вами, - тихо проговаривает Андизар
Перевожу взгляд на его руки, а они все в крови. Думаю - здравствуй, обморок? А вот и нет, не здравствуй. Просто состояние оцепенения и все.
Киваю в сторону Фрея.
- Он жив?
- Да, - тихо отвечает Андизар, - конечно. Я его просто оглушил.
- Допросить! - велю я стражникам. Мальчишку уносят. Остаемся только я и Андизар. Оба в крови. Она липнет к коже. Не понимаю, я-то когда успела вся в ней испачкаться?
Несколько растерянно произношу:
- Нужно умыться.
Тут же ко мне подлетают служанки. Как странно, я их не звала. Должно быть, Гарлан, как всегда, предчувствует мои желания. Позволяю себя умыть и переодеть. Сама вся в мыслях. Как случилось так, что мы спокойно пережили такое волнительное и опасное событие, как Большой совет и оплошали перед визитом вооруженного ножом мальчишки? Или все же не оплошали? Следует подумать, а оставлять ли лордам и их близким родственникам привилегию носить оружие в присутствии коронованных особ? Ведь именно эта древняя традиция едва не стоила мне жизни. И неизвестно еще, выживет ли Ларрен Кори Литеи - собственность Вальдора.
- Андизар, - шепчу, - я хочу к маме. Где моя мама? Проводи меня к ней.
Волшебник глядит на меня недоуменно.
- Королева Аннет отбыла сегодня к своему мужу, - сообщает он, - я думал, Вы об этом знаете.
Я не знаю. И на душе становится особенно тошно и противно. Все меня бросили. Все и даже мама.
Дульсинея
Терин что-то обсуждал с Горнорылом. Я пыталась вникнуть в их беседу, но скоро поняла, что ничего не понимаю, и тихонечко ушла. Неужели я не найду себе занятия в таком большом лагере? Вот, например, можно с Лином побеседовать. Валь сегодня им жутко недоволен был. Пожалуй, стоит в воспитательных целях толкнуть занудную речь о том, как вредно сердить его зулкибарское величество.
Подошла я к палатке, слышу, оттуда возня какая-то подозрительная доносится. Я на всякий случай окликнула сына и получила многозначительный ответ:
- Никого нет дома!
- Ну, так бы и сказал, что не один там, - проворчала я и удалилась.
Могла бы и сама догадаться, что поскольку Шеон и Андизар в Зулкибаре, Саффа переселится к Лину. Интересно, они предохраняются? Нет, я ничего не имею против того, чтобы стать бабушкой, хоть и рановато мне, но сейчас, во время военных действий, беременность Саффы была бы очень некстати. Впрочем, какие глупости я говорю! Наверняка, если не Саффа, то Лин уж точно подумал о том, чтобы предохраниться. Не мальчик же, в конце концов!