Он настолько идеален, что, если б я выбирала модель для какого-нибудь героического эпического романа, то без всякий сомнений взяла бы его.
Он смотрит на меня, нелепо прикрывающую свои не особо внушительные габариты рукой, и в глазах его нет усмешки.
Только жажда.
Что я такого сделала, чтоб он меня так захотел?
Не знаю, ничего не знаю.
И не готова сейчас на эту тему… Ах!
Я пропускаю момент, когда он резко наклоняется и целует меня в губы!
Сразу глубоко, грязно. С языком, проникая в рот так настойчиво, что я не могу дать отпор. Даже если б хотела, не смогла бы.
Моим рукам находится лучшее применение, чем нелепая попытка защитить грудь от голодного взгляда Босса, я хватаюсь за гладкие мощные плечи, словно утопающий за спасательный круг.
И покорно позволяю делать со своими губами все, что ему хочется сейчас.
Брать меня, трогать меня, терзать настойчивым языком… Он умеет это делать, он что-то такое творит, что я теряю всякие нити с реальностью, закрываю глаза и покоряюсь.
Сквозь марево в голове, слышу чьи-то тихие нежные стоны… И вообще не понимаю, что это делаю Я.
Что я ЗВУЧУ.
И только когда Темирхан отрывается от моих измученных губ и смотрит жарко и внимательно, приходит осознание.
Я СТОНАЛА.
Я ЗВУЧАЛА.
Глаза распахиваются широко, я лежу с раскрытым ртом, не в силах поверить в происходящее.
А Темирхан тихо шепчет прямо в губы:
— Какой красивый голос, русалочка… А спорим, что ты сейчас еще так сделаешь?
И, пока я пытаюсь прийти в себя от шока, резко сдергивает с меня брюки…
Инстинкт собственника
У моей русалки самый сладкий голос на свете. Верней, голоса-то я еще не слышал, но стонет она сладко. Настолько заводяще, что я, и без того державший себя в ежовых рукавицах, чтоб не сорваться и не навредить, сейчас вынужден к ним ток подключить. А то как-то иголки уже не кажутся достаточно серьезным сдерживающим фактором.
Они и раньше не особо спасали, конечно…
Вид русалочки, маленькой такой, рыженькой козочки, в интерьерах моего логова будят настолько неконтролируемые собственнические инстинкты, что только мое умение сдерживаться, выработанное годами постоянных тренировок, спасает ситуацию.
Вообще у меня, по отцовской линии, ярко обозначен инстинкт завоевателя и собирателя. То есть, я люблю добиваться своего, а потом это свое утаскивать в берлогу. И прятать так, чтоб никто не мог забрать. У меня и без того-то хер чего заберешь, а тут еще и это…
Правда, раньше это женщин не касалось.
Отец говорил, что всему свое время. Я ему не то, чтоб верил, но слушал. Он тоже до поры до времени тем еще котом-гуленой был. Тимурка определенно в него в этом. Я все же поспокойней.
Блуждание по чужим койкам у отца завершилось, когда в каком-то далеком селе он, весь из себя герой в военной форме, пришел на танцплощадку и увидел большеглазую девчонку с косой ниже пояса. По его рассказу, только в глаза посмотрел и сразу понял — эта девочка будет его женой.
Собственно, после этого маме оставалось только смириться и получить удовольствие.
У нее на тот момент, кажется, даже жених имелся…