— О, то есть, тот мозгоправ пригодился, которого я искал?
— Да, — киваю, — ходит к нему. Правда, результатов не знаю. Не колется. Не мог кого-то посговорчивей и попроще относящегося к врачебной этике отрыть?
— Этот — самый лучший. — Тимурка усмехается, — потому и не прогибается… Ну и что? Поговорил с ней? На следующий день?
— Нет, — коротко бросаю я, оглядываюсь, присаживаюсь на ледяные подушки дивана, изо рта пар идет. Но мне это надо сейчас. Охладиться. Немного голову остудить. — Она… Не стала ничего говорить.
От воспоминаний опять все внутри жмет злобой, яростью и бессилием.
Я же…
Я же реально буквально через пять минут после того, как отдал приказ отправить русалке деньги на карту, понял, как это может восприняться, и отменил решение. Верней, попытался отменить. Потому что бухгалтерия, привычная моментально выполнять мои распоряжения, уже все перечислила! Конечно, можно было бы отозвать деньги обратно, но это был бы уже окончательный маразм.
А у меня и так в тот день маразма было полно.
Начиная с башки, отлетевшей в неизвестном направлении, когда почувствовал в своих руках русалку, и заканчивая осознанием себя, скота, насильником и тварью.
Никогда не забуду ее слезы… И взгляд испуганный.
Черт! Да она так не пугалась, когда я ее первый раз брал!
Не было тогда испуга! Желание было! Ну, может, я это желание своими действиями вызвал, но суть-то именно такова!
Она хотела, она мокрая была! И для меня этого было достаточно.
В первый раз.
Ту ночь, что мы провели с ней в этом доме, тоже вспоминать сладко. Потому что было мое желание и ее желание. Я его видел, ощущал. И еле сдерживался, чтоб не взять ее опять по-взрослому, так, как хотелось.
Но в тот момент для меня было важнее приучить ее к себе, показать ей, насколько хорошо бывает, когда двое этого хотят. Ну и, опять же, голос ее послушать. Стоны…
У меня не было каких-то конкретных планов по отношению к русалке. Впервые в жизни никаких планов не было. Просто удовольствие от момента.
Безвременье сладкое и обволакивающее. Самое лучшее мое время.
Впервые я не думал, впервые ничего не планировал, просто погрузился в чистое удовольствие. И с трудом вынырнул потом.
Все мои дальнейшие действия были продиктованы этим сладким послевкусием от нашей ночи.
Только этим я могу объяснить свое временное отупение и те идиотские поступки, что сделал.
Почему-то я решил, что русалка, так же вдохновленная произошедшим, как и я, будет рада все продолжить.
Будет рада поиграть немного… Ведь она уже привыкла, она уже распробовала этот сладкий кайф?
А оказалось…
Оказалось, что все происходило только в моей голове.
А Майя… Майя пугалась и подчинялась. Мне, чудовищу.
Как она там сказала? «Кабинетная любовница»?
Какое идиотское определение. И полностью соответствующее ситуации.
У меня в тот момент не было другого для нее. Я и сам еще ничего не понял, если говорить начистоту.
Слишком быстро все произошло, стремительно. Голову занесло туманом сладким, отключило…