Читать книгу « "Цикл "Аргентина". Компиляция. Романы 1-9"» онлайн.
На небе привычные тучи. Дождя, правда, нет, и земля кажется сухой.
— Я понял, где мы, — заметил один из курильщиков. — Вюртемберг! А ехали так долго, потому что Баварию объезжали. Туда нам лучше не соваться.
— Не нам, — возразили ему. — Гиммлеру.
Бывший унтер-офицер мысленно представил себе карту Рейха. Где их только не носило! С севера на юг, с юга на север, потом обратно. Стая бешеных волков…
— Кончай перекур! В колонны по двое! Повторяю: в колонну по двое!..
Петь не пелось, но мурлыкалось вполне. Почему бы и нет? Хоть какая-то, но ясность. Команда: «Шагом марш!», и вперед, парни! Хорошо глядеть, как солдат идеть!..
Рядом грузно ступал очередной детина, то ли третий по счету, то ли даже четвертый. На него не смотрел, делая вид, что попал в строй случайно, а черный кожаный плащ надел по ошибке.
Шаг никто не чеканил, многие вообще шли не в ногу. Доктор Иоганн Фест расстегнул верхнюю пуговицу пальто, прикинув, что лесная просека далеко не худший вариант. Не по минному же полю! Вновь подумалось о том, зачем Гиммлер таскает с собой совершенно случайный сброд. Заложники? Случись что, никого не пощадят. Разве что… Через несколько дней, когда все обрастут щетиной, можно будет снять песне, надеть чью-то шинель или пальто, взять чужие документы…
— Сто-о-ой!..
Бывший унтер-офицер удивился. Уже пришли? Так быстро?
За просекой поросшее кустарником поле за ним гряда невысоких холмов. А прямо посреди, в сотне метров неровная белая гора. Возле нее резкий силуэт копра, деревянные сараи, неровная лента узкоколейки.
— Напра-а-а-во!
От группы штабных отделилось несколько парней в кожаных плащах. Карабины наперевес, у старшего «вальтер» в руке. Стали, охватив строй со всех сторон, вскинули стволы.
— Спокойно, господа! Спокойно!..
Олендорф! Бодрый, чисто выбритый, улыбка на лице.
— Рад сообщить, что все неприятности позади. Путешествие нелегкое, но могу вас заверить, что и рейхсфю… рейхсляйтер и все офицеры в одинаковом положении с вами. Всё — поровну! А сейчас…
Обернулся, махнул перчаткой в сторону белой горы.
— Зильберферай, господа! Бывшая соляная шахта, а ныне, представьте себе, санаторий. Не удивляйтесь, соль поистине целебна. А еще здесь секретная база, убежище и запас продовольствия на целую роту. Электричество и вода в наличии, можно жить хоть месяц, хоть год.
— Нас что, под землю? — отчаянно выкрикнул кто-то. — Не хочу!
Бригадефюрер укоризненно покачал головой.
— Хочу, не хочу… Вы не дети! Наша задача — защитить рейхсляйтера, и мы эту задачу выполним. Кто будет послушен, вернется из глубин на свет божий, кто нет — останется там навсегда. В старых штреках места хватит на всех!
Доктор Иоганн Фест обернулся. Сзади тоже стерегут, не убежать. Если, конечно, все разом… Нет, не выйдет, не тот здесь народ!
Старшой в кожаном плаще, шагнув вперед, стал рядом с Олендорфом.
— Внимание! Сейчас все будут разбиты на пятерки. Каждая пятерка организованно проследует к копру, где спустится в клеть и прибудет к месту назначения. Порядок соблюдать безукоснительно, шаг влево, шаг вправо — побег, прыжок на месте — провокация. Господа, мои парни пять лет охраняли Дахау, так что лучше вам не испытывать наше терпение!
— Мы не заключенные! — перебил кто-то. — Я в СС с 1933 года!..
Старшой поморщился.
— Сейчас ты Scheisse! Вякни еще, пристрелю, как бешеного пса… Внимание, первая пятерка!..
Коридор стал заметно шире, стены расступились, в глаза плеснул яркий электрический свет. Зал, белый, как и все вокруг. Потолок теряется где-то в сером сумраке, зато все, что ниже, ярко высвечивает стоящий на железной треноге фонарь. Гладкий пол, несколько старых скамеек, чей-то портрет посреди пустой стены.
— Тут задержимся, господа, — сурово молвил мастер Якоб.
Мастером и представился, немолодой, суровый, лицо в морщинах, плечи под старым потерявшим цвет бушлатом, бесформенная мятая шапка на голове. Он и встретил, когда скрипящая клеть наконец-то коснулась подземной тверди. Спускались долго, и доктор Фест все пытался понять, в чем загвоздка: то ли шахта глубока, то ли клеть, которой самое место в музее, совсем не торопится. Рассудил: и то, и другое.