Читать книгу « "Цикл "Аргентина". Компиляция. Романы 1-9"» онлайн.
Бывший гимназист поразился шпионской науке.
— Пойду! — Анна встала, погладила его по щеке. — Не умирай, мне будет очень плохо, если об этом узнаю. Живи, Антек!
Небо уже побелело, и ее силуэт растворился в молочном тумане. Бывший гимназист помахал ей вслед.
На востоке уже полыхала розовая заря, когда он вышел из дома. Шинель оставил в саду, прощаться же ни с кем не стал. Главный Янки обязательно спросит его об Анне, а лгать американцу не хотелось. Не такой уж он плохой парень, Джонас Корд.
Мельком подумалось о том, что девушка ушла от Янки не просто так, но эту мысль бывший гимназист отогнал, словно утреннюю муху. Не его это дело.
Через село, в котором выпало ночевать, проходил проселок. Лондон на востоке, там, где встает солнце. Не перепутать! Он сделал первый шаг и внезапно остановился, увидев себя даже не со стороны, а словно из звенящих высот. Один посреди чужой страны, без языка, без документов, даже без карты, маленькая точка среди вересковой степи. Захотят — ладонью накроют, захотят — раздавят.
Стало не по себе, и все же он пошел дальше. Второй шаг был тяжел, словно ботинки налились свинцом, но затем стало легче. Подул легкий ветер, и Антек вдруг сообразил, что месяц май закончился — как и эта ночь, и эта война. Впереди — дорога, но он не боялся дорог.
А потом взошло солнце.
Глава 12, она же Эпилог
А. То, что было
1
— О, привет, привет!
Фрэнк Синатра, лучезарно улыбнувшись, протянул руку и, не дождавшись ответа, прошествовал дальше через людской водоворот. В холле отеля «Савой» — не протолкнуться. Большой заезд, причем чуть ли не половина — соотечественники. Удобное место, как раз между Стрендом и набережной Темзы, почти самый центр. А еще традиция, магнит для знаменитостей, недаром тут, прямо в холле висит портрет Клода Моне. Того, правда, селили в дешевых номерах на последнем этаже, но его мемориальные комнаты — на престижном пятом.
Я — человек скромный, живу на шестом. И туда бы не селился, но в посольстве настоятельно рекомендовали. Резон есть, и близко, и затеряться легче. Все будут смотреть на Синатру, на Джонаса Корда никто и внимания не обратит.
А Фрэнк — молодец, вспомнил-таки! Прошлый раз мы общались в моем кабинете. Правда, беседовал с ним Легран, я только слушал. Та же схема, что и с Анной Фогель.
Исчезла! Ищи теперь Мухоловку! Все, вроде, правильно, только на душе кисло. И горько. И мерзко.
Я присел обратно на жесткий кожаный диван, сделав вид, что меня очень интересует содержание передовицы «Таймс», где подробно, с истинно британской основательностью, анализировался Стокгольмский мирный договор. Польша устояла, но граница теперь пройдет по линии Керзона. И тут англичане! Их министерство иностранных дел уже успело высказаться, правда, в самом общем виде. Война — плохо, мир хорошо, и — боже, храни Британию!
Интересно, через сколько месяцев Сталин попытается взять реванш? Ворошилова, бессменного военного наркома, уже сняли, в Москве грядут большие перемены. Но это уже не моя забота. Отчет я писал два дня подряд, его сейчас читают в высоких кабинетах, мне же велено сидеть тихо и ждать. То, что попросят написать заявление — к цыганке не ходи. Джозеф Кеннеди, здешний посол, что-то знает, цедит слова через губу, карьерист, спина гибкая! Не люблю ирландцев!..
Людской водоворот успокаивал, позволяя не думать ни о чем, кроме бутылки «Cameron Brig», ждущей меня в номере. Имею право! Как мог, отстрелялся, могу и отдохнуть. Здесь залетный дикси никому не интересен, никому не нужен.
— Добрый день, мистер Корд! Это я попросила вас спуститься.
Нет, все-таки нужен. Но почему она говорит по-английски? Диссонанс!
— Ах, Перпиньян, Перпиньян! — вздохнул я, вставая. — Здравствуйте, Люсин!
Памятный синяк на ее лице почти сошел, но след, несмотря на пудру, еще можно заметить. В остальном же, и не узнать. Девушка на миллион: светлый брючный костюм явно не из магазина, рубиновое колье, колечко на пальце стоимостью, как мое годовое жалование, изысканная сумочка как раз под маленький пистолет.
В глазах — еле заметная смешинка. Удивила?
— Здесь говорить не будем, — решил я. — Можно в ресторан, можно.
— В ресторан, — перебила она. — В ваш номер еще рано, труп не подвезли.
Перпиньян! Перпиньян!
Я люблю твои красные крыши.
Меню она даже не стала смотреть.
— Не люблю здешнюю кухню. Коньяк, кстати, тоже. Давайте изучим винную карту, вдруг попадется что-нибудь приличное?