— Сам доберусь! Не до Вашингтона, но до Исландии — точно, а там уже сяду на пароход. Не думаю, что у нашего барона есть агенты в каждой точке земного шара.
Настала пора и мне подать голос.
— На ранце прилетите? В Штатах вас сразу же и арестуют, причем, скорее всего передадут дело в ФБР. А там ребята простые, накормят соленой треской, а воды дать забудут. А потом посадят под лампу и станут допрашивать сто часов подряд без перерыва.
Профессор чуть не подавился кофе.
— У меня французский паспорт!
— Они его потеряют, — улыбнулся я. — Найдут лишь тогда, когда вы все расскажете и все подпишите. И вы станете работать за пять долларов в неделю, а если заартачитесь, то вас осудят за растление несовершеннолетних и посадят в камеру с тремя хмурыми неграми.
Я не слишком преувеличивал. Гувер от такого подарка точно не откажется.
— Ваше предложение, мсье Корд? — профессор недовольно поморщился.
— Прибываем в Штаты вместе. Гражданство США получаете в течение месяца, и заниматься вами станет Государственный департамент. Думаю, мистер Стеттиниус найдет деньги на отдельный научный проект, который вы и возглавите. Это для начала.
Колобок задумался.
— Мало! К этому добавьте личную встречу с вашим Президентом.
На этот раз мне очень захотелось пересчитать ему зубы. Так бы я и сделал, но. ФДР болен, он инвалид, даже не может встать на ноги. Дьявол, проклятый марсианин все рассчитал!
— В течение полугода, — согласился я. — Или даже раньше, если мистер Рузвельт заинтересуется. Обещаю! А за это, драгоценнейший наш профессор, вы покажете мне оба объекта, до которых добралась Структура. Прямо сейчас!
Бенар задумался, толстые пальчики принялись бегать по скатерти. Наконец, он вскинул голову.
— Один! Зато самый перспективный. На другом, увы, барон Леритье де Шезель уже успел поставить свою охрану. Но вы не разочаруетесь.
— Слова, слова! — негромко отреагировала Фогель.
Профессор улыбнулся.
— Как Польшу недавно тряхнуло, а? В ваших газетах снова вспомнили о параболоидах, которые вы, кстати, сами и выдумали несколько лет назад. Естественно, параболоиды в шахтах — чушь, но я покажу вам аппарат UGB-3 и свожу в. Insecta. Как это лучше перевести?
Мы с Фогель переглянулись.
— Какие-то насекомые? — предположила она.
Жак Бенар покачал головой.
— И насекомые тоже, но слово обозначает еще и кладку яиц или просто кладку. Insecta — подземное хранилище зарядов, один из них как раз использовали, чтобы остановить русское наступление. Аппарат отвозит их на место и, так сказать, откладывает. Как там все устроено, даже не представляю, но вы сможете взглянуть и оценить.
Я задумался. Соблазн, конечно, велик.
— Об этом оружии знает французское правительство?
Профессор дернул пухлыми плечами.
— Естественно. Но без подробностей, барон торгуется и просит за доступ к объекту значительно больше, чем прошу я. Если они договорятся, Париж сможет разговаривать с Берлином совсем иначе. И с Москвой. И, между прочим, с Вашингтоном.
Я шлепнул ладонью по скатерти.
— Брэк! Мне нужно подумать. Фогель, забирай уважаемого профессора и сыграй с ним в карты.
Жак Бенар улыбнулся.
— В шахматы. Карты на Клеменции строго запрещены, мсье Корд. Дьявольский соблазн!