Моя уверенность выросла за последние несколько месяцев, но внутри меня всегда будет маленькая девочка, которая не хочет ничего, кроме одобрения своих родителей.
— Наталья сказала, что вы с папой расстроились из-за фотографий.
Мой последний разговор с сестрой до сих пор оставил у меня горький привкус во рту.
— Что ж, мы бы предпочли, чтобы на тебе было больше одежды, — сухо сказала мама. «Но мы были больше шокированы, чем расстроены. Однако профиль… Я понятия не имела, что ты так многого добился своим блогом или что ты так сильно относился к моде, начиная с такого юного возраста».
Я не стала напоминать ей, что пытался сказать ей это еще со средней школы. Я не хотела начинать новый спор.
— Профиль — единственная причина, по которой вы звонили? Я бы не удивился. Мои родители любили все, что украшало семью. — Мы не разговаривали несколько месяцев.
Моя мать замолчала на минуту. «Эмоции всех зашкаливали после ужина», — наконец сказала она. «После того, как все успокоилось, я не был уверен, что вы хотите услышать от нас новости. Ты всегда звонишь, а когда не звонишь… ты так расстраиваешься…
Ты всегда звонишь.
Перевод: Я всегда извинялась первым.
Моя рука крепче сжала телефон. «Папа сказал мне убираться, и я не знал, заботит ли тебя вообще то, что меня нет рядом».
Мама резко выдохнула. «Конечно , мы заботимся. Ты наша дочь.
Я скрутил ожерелье сильнее. «Иногда мне кажется, что это не так», — сказала я едва слышно.
— О, Стелла. Она казалась более расстроенной, чем я когда-либо слышал ее. «Мы не…»
Громкие возгласы из бара заглушили остальную часть ее фразы. Национальные, должно быть, забили пробег; их игру против «Рейнджерс» крутили по всем телевизорам.
Когда шум стих, моя мать снова заговорила. — Ты гуляешь с другом, так что сейчас не лучшее время для разговоров. Может, скоро мы все встретимся всей семьей? Не ужин. Что-то более непринужденное, где мы можем просто поговорить».
— Я бы хотела этого, — мягко сказала я.
Я не хотела держать обиду, особенно на свою семью.
Я так давно их не видела и больше не злилась. Мне было просто грустно.
Повесив трубку, я остался в холле и попытался осмыслить события дня.
Мой звонок в бутик, встреча с Кристианом, разговор с мамой…
Это было слишком много сразу, но единственное, на чем я могла сосредоточиться, это то, как сильно я хотела поделиться тем, что произошло с Кристианом.
Не только бутик и моя мама, но все.
Как я случайно использовал не то молоко для своего смузи тем утром и чуть не поперхнулся от вкуса.
Как Ава и Джулс предложили стать моделями для моей коллекции.
Как же я гордился всеми своими местными работами.
Как сильно я скучал по нему.
Я так привыкла делиться подробностями своей жизни с Кристианом, что даже ведение дневника не заполняло пустоту.
На самом деле, я не прикасалась к своему дневнику с тех пор, как мы расстались; он был наполнен слишком многими воспоминаниями о нас.
Я был расстроен из-за него, и я хотел, чтобы он был здесь. Обе вещи могут быть правдой одновременно.
Светлый и темный. Пламя и лед. Мечты и логика.