Читать книгу «Чем рыжие не шутят» онлайн.
-Ну да. – Пожал плечами Максим, вытирая рот салфеткой. – Тебе тоже не сложно будет своего парня покорить.
-В смысле? – Заинтересовалась я.
-Саша обожает блины. – Сдал рыжий предпочтения своего брата.- Подозреваю, что всю эту движуху с масленицей тоже он затеял. Чтобы законно поедать их целую неделю.
-Масленица - это древний праздник, и берет свои корни ещё с языческой культуры. – Встряла моя подружка, поправляя очки. - Вряд ли Саша был способен на это повлиять.
Мы все уставились на художника. Тот молчал с загадочной улыбочкой, аккуратно помешивая чай в своей чашке. Даже это он делал изящно, словно граф. Он точно прячет где-то машину времени, чертяга!
-Способен. Мы безумны, когда искренне любим. А любовь Сани к блинам – это нечто особенное… – Воодушевленно заметил футболист и тут же подмигнул мне: - Без обид, Ромашка. Просто он с ними с детства, а тебя мы знаем всего пару лет.
-О, какие ж тут обиды! Меня всего лишь променяли на кусок теста с маслом! – Фыркнула я.
Алекс, под всеобщий выдох «aaawww», поцеловал мой висок в качестве утешения.
Несмотря на всеобщее веселье, я немного сникла. И повод был. Блины я готовить не умела. Аб-со-лют-но. То, что Максим назвал плевым делом, у меня выходило из ряда вон плохо.
Скажем так, если у иных людей первый блин был комом, то у меня - каждый. Все мои попытки приготовить это чудо кулинарии оканчивались нервным срывом и подгоревшей сковородой.
То тесто было жидким, то густым, то не отдиралось от сковороды, то рвалось… В итоге я психовала, бросала лопатку куда-то в неизвестность и уходила в ближайшее кафе, есть блинчики от специально обученных искусству их выпечки людей.
-Одна моя дальняя родственница вышла замуж, покупая плов. – Сказал Маруся, задумчиво. - В смысле, она покупала готовый плов, дома высыпала его в казан и выдавала за свой.
-Вы, женщины – очень вероломны. – Держась за сердце, оценил историю Максим.
-Это ерунда. – Встрял Солнечный. – Меня в себя влюбили пельменями из дешевого супермаркета. Вот где настоящие чувства.
Он игриво дернул свою девушку за хвостик. Яблочки щек Маруськи едва покраснели, когда она нежно улыбнулась своему парню.
Да уж, все мы знали историю о том, как Маруся пыталась «отравить бедного мажора пельменями и растворимым чаем». Увы, мажор не только выжил, но еще и привязался к девушке. Как я думаю, на всю оставшуюся жизнь. На месте производителей пельмешек, я бы взяла эту историю в качестве своей рекламной компании.
Когда разговоры теряли оживленность, а тарелки опустели, Саша наклонился ко мне:
-Ты свободна сегодня?
Все еще млея от его близости, я кивнула, счастливая от того, что он спросил. Отпускать художника абсолютно не хотелось. Нет, стоп. Отпускать моего парня абсолютно не хотелось. Божечки-кошечки, как звучит хорошо! На губах расплылась довольная улыбка.
-Ты задолжала мне желание. – Улыбнулся парень. – Когда стать натурщицей?
-Ох, я то думала… – Хмыкнула я, однако, ничуть не расстроенная таким поворотом.
Наоборот, я была заинтригована.
*****
В студии было тихо. Ощущение, что во всем институте мы остались вдвоем с молчаливым художником. Да, мы с Зориным были в здании университета. Кажется, я в жизни не была здесь так поздно. Да и смывалась сразу, едва заканчивалась последняя лекция. А то и раньше.
Хотя нет, лгу. Я почти заночевала в обители студентов на втором курсе, когда уснула в медицинском кабинете за ширмой. Там меня благополучно заперли, не заметив. Хорошо, меня нашла и освободила Маруся, в дуэте с охранником.
Я бросила взгляд на широкие окна. За ними значительно потемнело, ночь наступала на пятки вечерним сумеркам, выгоняя их прочь. Разгоняя последние остатки света.
В студии солнечный свет уже заменил свет искусственный. Саша включил лишь один ряд передних ламп, что щедро одаривал меня подсветкой. Ощущение, что я выставлена на витрину… Сам же художник остался в тени. Интересно, он вообще видит, что рисует? Или водит по мольберту чисто на интуиции? И потом я обнаружу свой нос в районе пупка? Что ж, не проблема. Зорин сможет обозвать свое творение каким-нибудь авангардизмом и продать за миллионы. Ценители искусства стянут все, если хорошо предложить.На самом деле, у Александра была собственная студия в его доме. Только вот я отказалась от такой перспективы, и художник предложил альтернативу.
Дело в том, что его дом находился дальше, чем институт, рядом с которым жили мы с Марусей, разделяя комнатку общежития. Да и потом, мы только-только определились, что встречаемся, я не готова вламываться в его дом, смотреть семейный фотоальбомы и знакомиться с родителями. И вообще! Если сейчас все переделать, на потом ничего не останется. Тогда что? Жениться через неделю?
Я посмотрела на Зорина, погруженного в работу. Его бледное лицо в тусклом освещение походило на воск. Выражение на нем было расслабленным и собранным одновременно. Странное сочетание. Должно быть, так мерещилось из-за его внимательного, читающего в лицах и душах взгляда.
Рукава серого кардигана были аккуратно подкатаны, обнажая запястья. Парень то и дело бросал на меня эти свои внимательные взгляды, под которыми я замирала и плавно таяла, как свеча. Есть опасения, что к завершению картины от меня и правда останется один огарок.