Я тоже попыталась улыбнуться, однако мыслями была мрачнее тучи. Конечно, Александр был не из тех, кто проходит мимо девушек в беде. Он открывал двери, заступался за дам и все такое. И, возможно, помогать своей преподавательнице он ринулся также из чувства мужского долга.
Но напрашивается и другой вывод… Что все моменты, когда он мне помогал, были мотивированы тем же чувством. То есть и не чувством вовсе, а его врождённой галантностью. Я грустно посмотрела на полупустую бутылку с водой.
Я дернулась, почувствовав касание прохладных пальцев к щеке:
-Ты чего? – Тихо спросила Мария. – У тебя лицо красное.
Я помотала головой:
-Устала просто.
Я включилась в разговор остальных ребят, надеясь, что смеюсь в нужным местах. Однако то и дело ловила на себе озабоченный взгляд блондинки. Очевидно, подругу я не обманула.
Тем временем, Максим, как казалось со стороны, издевался над своей знакомой. Прихлебнув кофе, он привычно пропел «красота-а», и ткнул напиток под нос девушке:
-Ты какая-то вялая. Кофейку?
-Я не пью кофе. – Алина пальцем отодвинула предложенный ей стаканчик.
Все взгляды были устремились к ней. Особенно взгляд Маруськи, самопровозглашенной императрице кофейных зерен. И вообще наша компания не существовала без аромата кофе. Поэтому все глянули на девушку, как на белую ворону, залетевшую в стаю.
-В смысле… – Неуверенно произнесла блондинка. - Вообще?
По глазам подруги казалось, будто ей только что сообщили, что земля – квадратная, небо – салатовое, а птицы живут под землей.
Шатенка пожала плечами. Я отметила, какая прямая у нее осанка. Невольно сама плечи расправила, сведя лопатки до подозрительного хруста.
-Это глупо, знаю, но я смотрела передачу… – Девушка нерешительно улыбнулась нам, стесняясь своей истории. - И там сказали, что в зерна кофе попадают тараканы. Выбрать их невозможно, в итоге зерна перемалывают вместе с ними. С тех пор я даже смотреть на него не могу…
Моя подруга хмыкнула:
-Я студентка. Живу в общежитии. Если я съем таракана, это проблемы таракана, а не мои. – Безапелляционно заявила она, прихлебывая свой собственный кофе. Третья чашка, насколько я помню.
Маруся - девушка добрая, пока дело не коснулось ее интересов. Кофе, овсяного печенья с изюмом, учебников по истории и Матвея Солнечного. Такие вот странные у моей подруги вкусы, да.
-И раз уж мы затронули эту тему… – Маруська отложила стакан и скрестила пальцы рук перед лицом. Линзы в ее очках блеснули, выдавая гениального злодея из любого комикса. – Знаете ли вы, что в некоторые виды белого хлеба содержат сульфат аммония. Известный как удобрение, или даже ингредиент для создания бомбы.
-О, началось… – Тихо пробормотал Матвей, понимая, что его девушку уже не остановить.
Лавина из фактов уже неслась на нас, и никому не удалось бы скрыться.
Так и случилось. Маруся поведала нам много странного. Ребята стали наперебой обсуждать новости из мира еды. Подозреваю, что к концу разговора Алина вовсе будет питаться одним лишь воздухом.Сама же я слушала в пол уха, исподтишка поглядывая на выход из столовой. Про себя я сразу отметила, что свои вещи художник оставил на стуле. Значит, намерен вскоре вернуться. Правда через двадцать минут я уже не была так горда своей дедукцией. Парня все еще не было. А я уже раз сто посмотрела в сторону выхода и была близка к вывиху шеи.
-Марусь, пошли уже. – Буркнула я, кинув последний взгляд на книгу парня. – У меня еще дел – вагон и маленькая тележка.
Я вставала, закидывая в сумку телефон, когда на столе внезапно появилась шоколадка. «Твикс» с солёной карамелью в ярко-голубой обертке. Подняв удивленный взгляд, я увидела Зорина-младшего. Сердце ожидаемо сделало «ёк».
-Что это? – Задала я самый тупой вопрос в жизни, как будто впервые видела «Твикс».
Алекс не смотрел на меня. Он обогнул брата и Алину, взял сумку-почтальонку, закидывая на плечо:
-Он сладкий и соленый. – Пояснил парень, забирая и книгу. – В автомате увидел.
Я прикусила губу, отчаянно краснея. Быстро замахала ресницами, пытаясь сдержать слезы. Чертовы гормоны, они сведут меня с ума! Может, я когда-нибудь перестану плакать из-за конфет?!
-Спасибо. – Буркнула я, не поднимая глаза от стола.
Зорин, должно быть, кивнул, или сделал что-то подобное, в своем духе. Потому что ответа я не слышала, когда парень уже объяснял что-то брату. Я оторвала взгляд от стола лишь тогда, когда художник вновь удалился прочь.