– Правда? – мама скептически свела брови. – И чем он известен в кампусе?
Тем, что забиваю людей до крови.
Техас и глазом не моргнула.
– Он очень популярен среди дам.
– Так всегда было. Ой, милая, да сними ты уже эту шапку!
Мама своими шаловливыми ручонками взяла на себя смелость снять с Грейс кепку и кинула ее за плечо.
– Хочу взглянуть на твое симпатичное лич…
Она не успела закончить фразу, потому что Грейс пискнула, как пойманный в ловушку зверь.
А потом наступила тишина.
До хрена оглушительная тишина.
Столовые приборы загремели, упав на тарелки. Истон резко втянул в себя воздух. Красная, воспаленная, неровная кожа под макияжем Техас поведала жуткую историю, которую не полагалось рассказывать за обеденным столом.
Лицо Техас по-прежнему было замазано таким количеством тональника, что впору открывать «Сефору», но даже с макияжем можно разглядеть лицо Фредди Крюгера, которое она так отчаянно прятала.
Мы с Грейс резко вскочили из-за стола и потянулись за кепкой. Она схватила ее первой и трясущимися руками нахлобучила на голову.
Мама прокашлялась, в удивлении прижав руку к груди. Истон смотрел в пол.
Я старался отогнать обескураживающее открытие, что Грейс Шоу выглядела потрясающе. Потому что она такой и была, черт возьми. Без кепки и с полностью открытым лицом ее великолепие стало для меня ударом под дых.
– Прости, пожалуйста. Как ты…
Я знаком с Грейс Шоу несколько месяцев и воздерживался от расспросов о ее шраме. Моя мать знала ее меньше пятнадцати минут и уже не стеснялась копаться в ее прошлом.
– Я хотела спросить: когда это произошло? – закончила мама.
– Это не твое чертово дело, ты не имеешь права ее об этом спрашивать! – взревел я и стукнул кулаком по столу.
Все предметы на нем подскочили, а у моей матери вырвался крик.
Истон вскочил со стула и попросил Грейс помочь ему открыть бутылку вина, хотя на столе стояла еще наполовину полная.
Они скрылись в гостиной, пока я испепелял мать убийственным взглядом.
– Какого черта ты удумала? – прошипел я, едва сдерживая гнев.
– Я… – у нее задрожал голос, и мать посмотрела на меня так, словно я сейчас причиню ей вред. – Я не подумала.
– Офигеть как точно – ты не подумала.
– Уэсти, клянусь, я бы никогда…
Истон и Грейс прошмыгнули обратно на кухню. Он подсел ближе к Грейс. Мама метала обеспокоенный взгляд между ними, смотря широкими и бездонными от эмоций глазами.
– Что ж, – трясущимся голосом произнесла мама, стараясь заполнить неудобную тишину словами, – я бы хотела предложить тебе десерт, Грейс.
И кофе?
– Не хочет она никакого кофе, – рявкнул я и встал. Меньше всего я хотел, чтобы мать разговаривала с Грейс. Не могу допустить, чтобы она рассказала Грейс мою страшную тайну. Мою причину «вот почему он в такой жопе». – Грейс уже уходит.