Я соблюдал следующие принципы: если девушки хотят переспать – отлично. Если нет – не проблема.
В старших классах я встречался с двумя девушками, и отношения эти были простыми. Мои девушки были физически удовлетворены и с ними было прикольно. Но ни разу я не хотел прибить парней за то, что те просто глянули в их сторону. И мне начало казаться, что с Грейс Шоу у меня появилась склонность убивать любого, кто просто дыхнул в ее сторону.
– Я вел себя как урод, – наконец заговорил я хриплым голосом.
Грейс закинула в розовый ротик два зернышка попкорна, смотря на экран из-под своей кепки.
– Ладно. Я и есть урод. Довольна?
– Ты можешь лучше, – хмыкнул Истон и заржал, набрав в кулак попкорна. – Не слышу, чтобы ты признал свою ошибку. Хочу, чтобы ты попотел. Может, попробуешь цитатой из «Дневника памяти»?
Внезапно меня осенило, в чем дело. Мой лучший друг хотел доказать свою правоту. Показать, что мне дорога эта девушка.
Ист напирал не потому, что хотел приударить за Грейс, а потому что хотел подтолкнуть меня к действиям. Я врал самому себе с самого первого дня нашего с Грейс знакомства.
На губах Техас появилась легкая улыбка. У нее были милые губки. Светло-розовые и мягкие, нижняя губа чуть пухлее верхней.
– Он прав, – передразнила Грейс. – Цитата из «Дневника памяти» подойдет как нельзя кстати.
– Ш-ш-ш! – зашикал кто-то с нижних рядов.
«Дневник памяти»? Я смотрел его тысячу раз с… а, неважно.
Я щелкнул челюстями и забил на дикую пульсацию в веках.
– Ты распробовала вкус унижения? – смерил я ее холодным взглядом.
– Ты – мне, я – тебе, – цокнула она языком. – Ты меня унизил. Будет честно лично засвидетельствовать, как ты извиваешься как уж.
К чертям эту девчонку! Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
– Я могу быть таким, каким ты захочешь. Просто скажи, чего хочешь, и я им стану, – тихо произнес я.
Может, и не дословно, но офигенно похоже. Грейс вздрогнула в кресле. Истон запрокинул голову, дрожа всем телом от тихого смеха. Пусть так не радуется – когда вечером я вернусь домой, то вырву ему ногти пинцетом и заставлю его смотреть.
– Прости, что выставил тебя тогда за дверь. Это было хреново, грубо и непорядочно. Я поступил так, не потому что не хотел тебя видеть. Мы с матерью не ладим – ты сама это заметила по тому, как я постоянно ее игнорирую. И я не хотел, чтобы ее слова тебя как-то обидели. По иронии судьбы, мне же это вышло боком.
Краем глаза я видел, как Истон почти трясется от смеха. Он встал. Чтобы не сломать челюсти о леденец, я сплюнул его в держатель между сиденьями.
– Ну все, голубки, на этом я вас оставлю. Уэсти, не будь… эм, одним словом, собой. – Истон попрощался и хлопнул меня по плечу. Он сбежал со ступеней, веселясь как наркоман в аптеке.
Грейс повернулась ко мне лицом. И снова я выругался на козла, который придумал кепки. Ее лица почти не видно.
Я взял ее мизинчик своим и сжал его. Она разрешила. И вздернула подбородок. Будь прокляты эти глаза цвета летнего неба – они доведут меня до беды. Я всегда западал на попки, но эти глаза творили с моим членом такое, что не могла сотворить ни одна задница на свете.
– Техас.
– Я тебя ненавижу.
– Знаю. Техас?
– Если снова начнешь вести себя как скотина, я тебя больше не прощу.
– Принято. Техас?
– Мы можем снова стать друзьями, но это твой последний шанс.
– Техас!