Кончилось всё стулом, на который Ору не только усадили силком, но ещё и руки примотали к подлокотникам широченными ремнями, щиколотки к ножкам, а голову притянули к подголовнику. Вот тут-то Роен и осознала, что экзорцисты никакие не экзорцисты, и даже не стражники, и уж, конечно, не её охрана, а просто психи.
Но звать на помощь было поздно, да и, честно говоря, ничего у неё не получилось: горло от ужаса сжалось в игольное ушко, через которое давился только хриплый сип. А тут ещё краем глаза девушка заметила ярко горящий камин и железки, калящиеся на углях. Стало совсем плохо, тошнота подкатила к самому языку, в ушах зазвенело тоненько и перед глазами поплыл туманный морок, за которым мерно раскачивался длинный силуэт в алом. Кажется, он держал нож или серп, что ли?
– Так ты, Лис, говоришь, что никакой Нити не видишь? – донеслось до Оры из далёкого далека.
– Нет, – мрачно ответил вроде бы рыжий. – В том-то и суть.
– А ты, Олден, не чувствуешь Силы?
– По крайней мере, не их, – так же хмуро отозвался красавчик.
– Барс же не чувствует Зверя?
– Инамёка на запах нет.
– А Грай…
– Ты можешь просто сказать, в чём дело? – перебил непонятного этот самый Грай?
– В том, что вы идиоты? – предположила алая фигура, чем-то сочно хрустя. Вернее, предположил – голос-то точно мужчине принадлежал. – Перепугали девушку и рады, олухи.
Писк в ушах вроде бы стал потише, а марево перед глазами истончилось до того, что Ора разглядела старика в ярко-красной мантии и с длиннющей, совершенно белой бородой, сужающейся клином едва не до пояса. А вот лица его атьера не разобрала, потому что оно пряталось в тени широченного капюшона. В руках жрец на самом деле держал тускло поблескивающий ножечек, которым отрезал от яблока тонкие дольки. Ими дед и хрустел.
– У неё были видения.
– Угу, – кивнул старик, подобрав большим пальцем с бороды сок. – А что виделось, вы, конечно, спросить не догадались? Сразу вязать и экзорцизмы отчитывать? Да отпустите вы её, чайники закопченные.
Пряжки ремне виновато звякнули й и Ора, только почувствовав, что свободна, вскочила с жуткого стула, едва не распластавшись – ноги-то ей освободить не успели. Так и рухнула сверху на Лиса, который, присев на корточки, ремни расстёгивал. Тот помянул демоновых курв, перехватив кулак Роен, который она как раз собиралась ему в ухо засадить.
– Спокойно, – в общем-то даже миролюбиво посоветовал рыжий. – Не психуй.
– Не психуй? – возмутилась Ора. – Не психуй?! Да вы окончательно сбрендили!
– А что мы должны были подумать? – смущённо буркнул Барс.
– Я понятия не имею, что вы вообще подумали, но знаю чем. Задницей! – выплюнула Роен, выдирая ногу из не до конца расстёгнутого ремня.
И чуть не саданув коленом Лису в челюсть. К сожалению, тот успел отдёрнуть голову, да ещё и ладонью прикрылся. По твёрдости его рука ничем не уступала доске.
– Спокойно, девушка, – проворчал старик в алом. – Не обижайся на них. Ребята о твоём же благе радели. Ты вот лучше садись сюда, в креслице.
– Спасибо, я лучше постою, – капнула ядом Роен, нервно косясь на камин, в котором на самом деле лежали щипцы весьма устрашающего вида, а ещё что-то смахивающее на секатор и какой-то крюк.
– Да вот малинник подрезал, – пояснил старик, остругивая огрызок, оставшийся от яблока. – Запаршивел он у меня, тля какая-то завелась. А теперь инструмент прокаливаю, чтоб заразы не осталось. Так чем ты этих обормотов-то так напугала, девонька?
– А я знаю? – огрызнулась Ора.
– Ты разговаривала с пустотой, – натирая ладонью собственный лоб, сообщил Грай.
– Почему с пустотой? – не поняла Роен. – Там мужчина был, экзорцист.
– Какой экзорцист? – живо заинтересовался старик.
– Да обыкновенный, в сером, с эмблемой. Здоровый такой, то ли лысый, то ли бритый наголо. Усы закрученные.
Ора изобразила пальцами, как «шутник» усы подкручивал. Этот невинный в общем-то жест произвёл странное впечатление. Грай застыл, глядя на девушку из-под ладони, будто забыл, что руку и опустить можно. Лис, так и не поднявшийся с корточек, развернулся к ней всем телом. Олден, стоявший довольно далеко, у самой двери, шагнул вперёд, вцепившись в спинку страшного кресла. А Барс тоже замер, только уши у него торчком встали и заметно подрагивали.
– Что? – спросила Ора, нервно оглянувшись.