Он уходит, прежде чем я успеваю что-то сказать.
Я ввожу код и захожу внутрь.
Свет вспыхивает, когда дверь за мной закрывается.
– Она действительно твоя невеста? – Апатичный тон Лии приветствует меня. Она стоит у входа в гостиную, скрестив руки на груди и все еще одетая в голубое платье, которое придает ей мягкость. Ее лицо раскраснелось, но глаза пылают смесью непостоянных эмоций.
Я начинаю снимать пальто.
– На твоем месте я бы этого не делала, – выпаливает она.
– Почему нет?
– Уйдешь ты или останешься, зависит от ответа на мой вопрос.
Я бросаю пальто на столик у входа, не потрудившись его повесить, и бросаюсь к ней. Она вздрагивает, когда я хватаю ее за подбородок, моя хватка жесткая и твердая, запрещающая ей двигаться.
– Похоже, у тебя есть некоторые заблуждения, так что пойми это, Лия. Уйду я или останусь, зависит только от меня. У тебя нет права голоса, никогда не было и никогда не будет.
Ее глаза широко раскрыты, губы бледны, подбородок дрожит. Она явно напугана, но, встретившись со мной взглядом, повторяет.
– Она твоя невеста?
– Так это или нет, тебя не касается.
– Конечно, это касается меня! Я не буду другой женщиной! - напрягается она, пытаясь вырваться из моих объятий.
Я обхватываю ее за талию и прижимаю к себе, выбивая воздух из ее легких.
– Ты та, черт возьми, кем я скажу тебе быть.
Она отрицательно качает головой.
– Нет... нет, Адриан. Не делай…
– Что не делать?
– Не ставь меня туда.
– Не ставить куда?
– В это проклятое положение. – Она бьет меня в грудь сжатыми кулаками. – Я не твоя шлюха.
– Твоя киска принадлежит мне, Лия. Ты принадлежишь мне. Титулы не имеют значения.
– Для меня имеют!
– Почему? Думаешь, если ты моя шлюха, то будешь хотеть меня меньше? Ты будешь меньше раздвигать для меня ноги? Ты шлюха для меня, Лия.
Она поднимает руку и бьет меня по лицу. Сильно. Звук эхом разносится по безмолвной квартире, когда жало впивается в мою кожу.
Мое зрение краснеет, но это не от желания причинить ей боль за то, что она ударила меня. Это напоминание о том, что такое удар. О моей гребаной матери.
Я на секунду закрываю глаза и сжимаю челюсти. Когда я снова открываю их, глаза Лии расширяются еще больше, и слезы льются из ее глаз, как будто она точно понимает, насколько она трахнута.
В прямом и переносном смысле.
Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но мои губы прижимаются к ее губам. Она растягивает их в линию, ее маленькие руки упираются мне в грудь. Это ее бунт против меня, который не длится долго, когда я прикусываю ее нижнюю губу. Она пытается бороться со мной, сдерживать свой гнев, но я откидываю ее голову назад, чтобы погрузить свой язык внутрь и насладиться ею. Она всхлипывает, когда ее кулаки безвольно упираются мне в грудь, и слеза скатывается по ее щеке, цепляясь за мои губы, пока я не чувствую вкус соли.