– Может быть.
Выражение ее лица дрогнуло, боль и что-то еще просочилось внутрь.
Мне нужны эти сильные эмоции. Выпусти их всех, Лия.
– Но почему? Зачем тебе понадобились все эти хлопоты, чтобы использовать меня против Лазло Лучано? Он даже не знает о моем существовании!
Вот.
Мои мышцы напрягаются, когда она предлагает мне то, чего я так долго ждал.
– Я думала, ты не знаешь, кто твой настоящий отец.
Она сглатывает, понимая свою ошибку.
– Бабушка рассказала.
– Ты только что сказала, что она не назвала тебе имени.
– Она… назвала.
Через секунду я уже стою перед ней, держа ее подбородок пальцами.
– Я мучаю взрослых мужчин, чтобы получить ответы, и я точно знаю, когда люди лгут. Так почему бы тебе не сказать мне, кто, черт возьми, на самом деле сказал тебе имя твоего отца?
Ее губы дрожат, подтверждая тот факт, что у нее действительно есть посторонняя помощь. Черт. Как я мог не заметить этого раньше?
Ее сверкающие глаза наполняются страхом, когда она вздрагивает.
– Нет... никого.
– Ложь.
– Я слышала тебя, – выпаливает она.
– Ты слышала меня, – медленно повторяю я с явной угрозой.
– Ты разговаривал с Колей, и он сказал тебе использовать отпрысков Лучано против него, а ты сказал, что подумаешь. Я также вспомнила, как ты спрашивал меня о моем итальянском происхождении, и соединила все точки.
– Ты молодец, Лия. Ты так хорошо умеешь лгать, что можешь выдумать целую историю из обрывков, но ты недостаточно хороша, чтобы одурачить меня. – Я крепче сжимаю ее челюсть. – У тебя есть еще одна попытка.
– Это было действительно так.
– Неправильный ответ. – Я толчком отпускаю ее и забираю телефон. – Начнем с Яна. После того, как я его помучаю, я узнаю, он ли это. Он может потерять свою доминирующую руку или, может быть, шею, ты никогда не узнаешь. Если это не он, мы перейдем к Борису, а затем ко всем остальным, кто был рядом с тобой в последние несколько лет.
– Нет! – Она бросается вперед, держа меня за руку, которая сжимает телефон. – Как ты можешь причинить вред своим собственным охранникам?
– Они рассказали тебе или позволили встретиться с чужаком. В любом случае, они не выполняли своих задач и заслуживают всего, что с ними произойдет. Ты будешь смотреть каждую секунду, так что, когда я говорю тебе говорить, ты, черт возьми, будешь говорить.
Рыдание вырывается из ее горла.
– Это кое-кто другой. Пожалуйста, не причиняй им вреда.
Кое-кто другой? Кое-кто, черт побери, другой? Не знаю, почему я надеялся, что это Ян или Борис. Если бы они меня предали, я бы справился. Было бы еще лучше, если бы она их подслушала, и я мог бы списать все это на что-нибудь тривиальное.
Но в этом замешан кто-то другой? Мой разум ускоряется в другом направлении, когда на ум приходит самое худшее.
Кто-то. Другой.