— А меня не нужно искать, я не подосиновик. Пока ты мило общался с силиконом, я тоже нашла, чем себя развлечь. Хотела узнать, что за аукцион, и почему Алан сказал, что будет бороться за меня? — его карие глаза потемнели. Он прошелся взглядом по моей фигуре и выругался.
— Блядь. Аукцион. Нахрена ты нацепила это платье?
Я еще и виновата?!
— Ты сам сказал. Неужели забыл?
Он ничего не ответил, но злое лицо вмиг изменилось, и уже нельзя было сказать, что его что-то возмущает.Маска превосходства, надменности, гордая прямая осанка и спокойный уверенный шаг. Уже я придерживала Руслана за руку, он же едва касался ладонями, но этого было достаточно для моего тела. Оно вновь начинало гореть, внизу живота сладостно сводило и покалывало.
— В следующий раз ты наденешь паранджу, — усмехнулся.
Значит, уже сам не в восторге от своей идеи.
— Как скажешь, милый, а мне нравится. Столько внимания, ммм…
— Даже не думай,— все так же с улыбкой, попутно здороваясь с мужчинами, отвечал Руслан.
— Только ты у меня в мыслях. Для других даже места нет. Можешь не переживать.
— Ну-ну…
Мы подошли к стойке администратора.
— Мальвину снять с аукциона.
Молодая девочка запереживала, ручка выпала и укатилась в неизвестном направление.
— Руслан Альбертович, извините, но не получится. Аукцион начнется через пятнадцать минут, и все списки унесло руководство.
— Руководство быстро сюда!
У бедной девушки глаз задергался. Руслан начинал злиться, нервно сжимал и разжимал кулак. Быстро обошла девушку и наклонилась к ее уху.
— Если я его сейчас не успокою, тебя уволят. Где тут подсобка?
— Мой кабинет, — она указала на дверь позади себя.
А я схватила Руслана за руку и затащила туда. Закрыла дверь, он с интересом осматривал меня. Импульсивный порыв защитить человека в более невыгодной ситуации? Да что со мной происходит? Раньше я бы стояла тихо и позволяла насмехаться над другими, лишь бы меня не трогали, а героиней решила стать? Не много ли игр для меня? Слишком стремительно я начинаю меняться, мне не нравится. Но отступать уже глупо, пусть убеждается, что я не серая мышка, а одна из тех охотниц. Это ведь по плану?
— Зачем ты на бедную девушку накинулся? Ты же понимаешь, что она не виновата, зачем кричать на нее?
— А ты у нас кто? Мать Тереза? Лучше бы о своей жизни задумалась, а не о других переживала.
— Руслан, да что с тобой?
— Со мной все в порядке.
— Да? То есть ты не злишься на себя за то, что заставил надеть это платье? Не злишься, как каждый мужик в этом зале поимел меня в мыслях всеми известными способами? Не злишься на их комплименты мне и внимание? И не ревнуешь к брату?
— Не фантазируй, — его дыхание выровнялось, но взгляд так и остался бешеным.
— Тогда не вижу причин, чтобы снимать меня с аукциона, милый. Пошли в зал, а то пропустим самое интересное.
Он вылетел, как пуля, держа меня за руку. А вот и первая брешь в танке, как сказал бы Алан: « Занятненько…»
Меня увели за кулисы, где было еще десять девушек, одна из которого та самая силиконовая долина.
— Вот и наша развратница, девочки. Неужели ты думаешь, что задержишься рядом с ним надолго?