Читать книгу «Ведун» онлайн.
Вечером Егоровна рассказала, что весть о пойманном осетре распространилась на все близлежащие окрестности. Как результат, все население высыпало на заливные пойменные луга в надежде обнаружить еще одну или несколько рыбин. Были обследованы абсолютно все бочаги и самые малые лужицы. Не случилось. Мой осетр оказался единственным на всю реку. Как ни крути, выходит, я счастливчик.
Обещанную хозяйке коптильню я, разумеется, построил. Выбрал подходящий участок склона с небольшим перепадом высот и удобными подходами. Выкопал ров квадратного сечения тридцать на тридцать сантиметров длиной около семи метров. Сверху полученную траншею накрыл нетолстыми пластинами доломита, этого минерала осадочного происхождения в ближайшем овраге обнаружилось преогромное количество. Полученный дымоход дополнительно укрыл снятой дерниной. В нижней части трубы соорудил простейшую топку из кирпичей, найденных в сарае. В качестве связующего материала использовал глину. Сверху вкопал четыре нетолстых столба, высотой метра полтора и обил их с трех сторон неширокими дощечками, оставшимися от предыдущего ремонта избы. От долгой лежки за сараем доски изрядно подгнили, да и плевать, третий сорт не брак. Щели между досками забивал, догадайтесь чем? Молодцы, угадали, универсальным материалом, именуемым «сфагнум». Навесил дверь, сколоченную из все тех же досок. За неимением металлических петель, воспользовался кусочками толстой кожи. Получилось неплохо. Верх коптильной будки накрыл грубой тканью, пожалованной добрейшей Василисой Егоровной. Внутри приколотил на разных уровнях несколько рядов тонких реек, на которые потом развесил рыбу. В качестве источника дыма поначалу хотел использовать ольху, этого добра по берегам Протвы видимо-невидимо. Однако своевременно обратил внимание на гору стволов и веток, оставшихся в саду после осенней обрезки плодовых деревьев. Древесина груши, яблони и прочих садовых растений прекрасно подходит для копчения.
Так или иначе, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. На все про все у меня ушло аж целых два дня. Зато на третий с самого утра я хорошенько промыл от соли рыбу и развесил в самодельной коптильне. Отбирал экземпляры пожирнее вне зависимости от породы — все равно пробная партия, даже если что-то напортачу, не жалко. А если все будет алес гуд, следующей на копчение пойдет осетрина, у нас её центнера полтора, без соли и дымка долго даже в леднике не протянет.
Трое суток дымила моя коптильня, наконец мы с бабулей сняли пробу — на двоих слопали здоровенного сазана, а потом еще и жереха (здесь эту рыбу называют шереспер). Единогласно решили, что эксперимент удался, пора перерабатывать осетра. Егоровна поделилась отличным секретом засолки этой рыбы, заодно обеспечила всеми необходимыми ингредиентами. Через неделю закоптили где-то три четверти осетра, остальное оставили для приготовления чудесной ухи. Кстати, из рыбьей головы получилось прекрасное заливное, я им объедался аж целых два дня. Сидорка также достойно оценил вкус холодца из рыбы, как только кастрюля с этим чудным продуктом появлялась на столе, лохматый буквально дурел — начинал мерзко мяукать и терзать мою ногу своими длинными крючковатыми когтищами.
Ладно, не буду больше дразнить людей рассказами о вкусной и здоровой пище. Лучше поведаю про баню. Когда я находился в состоянии постельного режима меня обтирали влажными тряпицами. После того, как встал ни ноги, совершал омовения в тесном корытце. Сначала меня обдавали с ног до головы теплой водичкой. Затем основательно терли мочалкой из липового лыка, намыленной каким-то ужасно вонючим мылом, пена которого при попадании в глаза их страшно щипало. Наконец еще раз обдавали водой и вытирали насухо полотенцем. Поначалу манипуляции с моим голым телом меня здорово смущали, потом попривык и даже истязания лыковой мочалкой принимал с должным стоицизмом. С наступлением теплых дней купальные процедуры переместились во двор. Там было то же самое корыто, те же мыло и мочало, только теперь тер себя практически сам. Егоровна обрабатывала лишь спину и плечи.
В одно прекрасное утро, бабушка объявила:
— Сёдни, Андрюша я тебя в баньке попарю. — Ну что же в баньке, так в баньке, я не против, гигиена, наше всё.
Времени терять не стали. Направились к невысокому бревенчатому строению на берегу Протвы. Не на самом берегу, разумеется, на невысоком взгорье, чтобы избушку не унесло во время весеннего половодья или какого иного паводка. Первым делом я натаскал ключевой воды во вмурованный в каменную печь котел литров на сто, может больше. Затем развел огонь и заправил печку дровами. Вот здесь дровишки были исключительно ольховыми отлично просушенные. Их приличный запас хранился в специальном помещении при бане. Пока я этим занимался, Егоровна отдраивала ножом дощатые лежанки и выметала непонятно откуда взявшийся мусор. После того, как вода закипела, хорошенько обдала кипятком все помещение. Пришлось мне в срочном порядке бежать к источнику и пополнять израсходованный запас. Вдобавок наполнил до краев бочку литров на двести, что стояла на улице рядом с баней. Поначалу рассохшаяся емкость здорово подтекала. На мои опасения, что вода в скором времени вытечет, бабушка лишь махнула ручкой.
— Не боись, внучок, скоро доска набухнет, течь вовсе перестанет. Если что, по лету Николай из села Красного сработает новую бочку, на всю округу знатный бочар. К ему ажно из самой Калуги приезжают за тарой…
Оказавшись в этой реальности, меня здорово удивило, а временами заставляло напрягаться умение местных обитателей загрузить человека информацией по максимуму. Например, спросишь у встречного, как пройти в библиотеку… Ха! шутка, библиотек тут по селам и деревням испокон веку не бывало. Ладно, не в библиотеку, а как найти дом сельского старосты. Так пока объяснит, расскажет обо всех местных новостях свежих и не очень — кто и когда женился, кто помер, у кого ребенок народился и так далее.
К обеду баня прогрелась. Егоровна учинила мне настоящую экзекуцию березовым веником. Вот только не надо пугаться, старушка не стала смущать ребенка видом своего обнаженного тела, вошла в парное отделение в длинной рубахе. Признаться, уделала меня знатно. Пришлось бежать и охлаждаться в небольшом речном затоне, расположенном неподалеку. Вода ледяная, долго не посидишь, окунулся и обратно в парилку, а там уже добрая фея наготове с веничком. А после баньки ароматный чай с медом и бабушкиными плюшками. Хорошо!
Сегодня Егоровна отлучилась на сутки-двое «по делам» в Боровеск. Я остался на хозяйстве. Обошел окрестности. Понаблюдал, как на принадлежащей моей благодетельнице земле трудятся наемные работники. Человек двадцать, копошатся на участке шириной метров сто и длиной полкилометра. Вроде картофан сажают под лошадь.
А еще неподалеку от нашего домика есть кусок земли соток семьдесят, огороженный глухим дощатым забором, куда хозяйка разрешает доступ только мне, да и то исключительно в её присутствии. Здесь растут всякие лекарственные растения травы, кустарники и небольшие деревца. Что-то знакомое, а что-то вообще в первый раз вижу, например, женьшень, лимонник китайский, родиола розовая, аралия, стрелолист и много еще всякого разного. «Аптекарский огород», как называет хозяйка, её гордость и место медитативных практик. Неоднократно замечал: сядет у какой-нибудь грядки прям на землю и сидит с четверть часа закрыв глаза, что-то при этом бормочет себе по нос. Колдует что ли? Впрочем, бред полный, как образованный житель двадцать первого века не верю я в магию, колдовство и прочие экстрасенсорные штучки.
Посмотрел когда-то по телеку нашумевшую «Битву экстрасенсов». Там шарлатан на шарлатане и шарлатаном погоняет. Какие-то мутные персонажи тень на плетено наводят. Кто в бубен стучит и дым от горящих мухоморов вдыхает. Кто колодой карт виртуозно манипулирует. А кто курей режет и кровью себе лобешник и щеки мажет. На мой взгляд, комедия и шарлатанство чистейшей воды. Поневоле задашься вопросом: «Если ты такой умный и прозорливый, тебе нужны бабки — иначе ты не поперся бы сниматься в сомнительном шоу — выиграй миллиард в лотерею или найди клад Стеньки Разина и не пудри мозги людям насчет собственной исключительности».
После обхода с чувством выполненного долга вернулся обратно во двор. Сходил в ледник, достал с полкило замороженных рыбьих потрохов положил на солнышко, чтобы оттаяло. Потом дам Сидору, который, сообразив, что в скором будущем его ждет угощение принялся увиваться вокруг моих ног, да так ловко, что не мешался при ходьбе.
Скукотища, однако. Мне, человеку эпохи бурного развития научно-технического прогресса, привыкшего ежедневно поглощать гигабайты самой разной информации, сидеть в этой глухомани без дела, практически без доступа к знаниям об окружающем мире весьма и весьма некомфортно. Я, конечно, понимаю опасения Василисы Егоровны по поводу моего умственного здоровья — все-таки человек два месяца провел в лежачем состоянии и только-только начал помаленьку выправляться. Поэтому стресс в любом виде для меня противопоказан. Бывает ни с того ни с сего в голове помутнение образуется. Однажды случилось прямо во время пробежки. Как результат, шлепнулся лицом в какую-то лужу. Благо не захлебнулся, быстро вернулся в сознание. Поначалу подобное приключалось со мной довольно часто. По мере восстановления организма такие отключки случаются все реже и реже. Надеюсь, что это не какая-то неизлечимая патология, а сознание взрослого мужика осваивается в телесной оболочке ребенка.
Кстати, насчет телесной оболочки. До сих пор основательно себя так и не рассмотрел. У Егоровны имеется зеркальце овальной формы, с ручкой в резной деревянной оправе, размером с детскую ладошку. Не знаю, что с его помощью она делает, может волосы из носа дергает или из ушей, большего в него не увидишь. И все-таки фрагментарно мне удалось рассмотреть себя в эту пародию на зеркало. Увиденное мне в общем-то понравилось. Черты лица правильные, овал четко очерчен, глаза редкого фиолетового оттенка, волосы вьющиеся слегка рыжеватые. Красавчик. Эдакий златовласый херувим, мечта самого разборчивого педофила. Чур, чур меня! Надеюсь, любителей мальчиков в ближайших окрестностях нет, тут вам не развращенный вседозволенностью, так называемый, бомонд той реальности. Тем не менее, заранее предупреждаю всех потенциальных извращенцев: при малейшей попытке использовать моё тело по известному назначению, оторву тестикулы и заставлю сожрать.
Немного портит образ эдакого амурчика шелушащаяся от вешнего солнца кожа на лице и вообще по всему телу. Также россыпь едва заметных золотистых конопушек на носу и щеках предает моему образу легкомысленность, несвойственную, по моему глубокому убеждению, отпрыску двух уважаемых боярских родов. Эко меня проняло! Иноземцев-Шуйский, ёп-та!
Короче, моя нынешняя внешность мне понравилась. Подрасту, все окрестные девки будут моими. В этом мне поможет опыт взрослого мужчины по охмурению барышень. В данный момент, роль героя любовника мне не светит. Интересно, когда в той жизни у меня начался пубертатный период? Хоть убей, не помню. Здесь ни малейших поползновений к эрекции не ощущаю, не говоря о ночных поллюциях. То есть пока мой организм гормонально не готов к процессу размножения. Ну и ладно, не хватало весь день напролет махать топором или копать ямы, дабы ручки шаловливые не тянулись куда не следует.
Собственное тело я и без зеркала рассмотрел довольно основательно. Что сказать по этому поводу? Печаль и слезы. Егоровна наиболее точно охарактеризовала состояние моего организма: «худюшший, прям Кощей». Ну да, худой, ребра под тонкой кожей можно пересчитать, а если втяну живот, позвонки выпирают. Ножки и ручки что те хворостины.
Откровенно говоря, насчет своей физической формы я не особо заморачиваюсь. Телосложение правильное, кости целы, а мясо со временем нарастет, при таком-то питании. Эвон уже двадцать три раза отжался на кулаках и на турнике едва ли не чудеса вытворяю. Хе-хе-хе! А еще недавно на шпагат сел. Правда чуть шары на лоб от боли не повылазили. Потянул себе в паху всё основательно, до сих пор толком не зажило. Ничего, пройдет, надорванные сухожилия и мышечные ткани быстро восстановятся, еще крепче станут, зато теперь буду более гибким и ловким. Еще удар нужно поставить ногами и руками. Вернется бабуля попрошу сшить из ткани погрубее чехол для боксерского мешка. Набью опилками, повешу на сук и буду колошматить со всей дури.
К вечеру следующего дня вернулась из поездки Василиса Егоровна. Бодрая, веселая, с огоньком в глазах. Я, было, подумал, что бабуля лишку спиртного приняла. Ошибся, оказывается, со старцем Кириллом, игуменом Боровецко-Трифоновского монастыря договорилась, чтобы тот посмотрел меня, а также исповедовал и причастил. М-да, насколько я понимаю, избежать контакта с этим духовным лицом не получится. Ладно, авось пронесет и подменыша во мне этот «чудотворец» не выявит.
А еще добрая женщина изрядно потратилась, чтобы я не предстал перед уважаемым человеком в образе огородного пугала. Приобрела темно-синий пиджак, брюки черного цвета светлую рубашку с отложным воротником, черные ботинки со шнуровкой и что немаловажно, полдюжины комплектов хлопчатобумажных носков. Как оказалось, у моей покровительницы глаз-алмаз, с размерами всё четко угадала. Одежка и обувка будто были специально на меня пошиты. Приятно удивило то, что ботинки различались между собой на правый и левый. До этого в предлагаемых мне опорках подобной дифференциации не встречал, думал, так и придется щеголять в неудобной обуви, зарабатывая плоскостопие. Ан нет, не дураки, оказывается, здешние чеботари-башмачники, не только опорки горазды ваять, но и приличные вещи делать вполне способны.
— Андел! — увидев меня в новом прикиде, всплеснула руками Егоровна, — чисто Андел небесный!
Мне аж неудобно стало от столь откровенной похвальбы, засмущался.
— Да ладно, бабуль. И спасибо огромное за заботу! Видит Бог, при первой возможности с лихвой компенсирую все затраты.
Хотел, как лучше, а получилось… как получилось, то есть в полном соответствии известному выражению Виктора Степановича Черномырдина. Обидел старушку, благо отходчивая она у меня.
— Да я ж разве для того старалась, чтобы ты потом мне с лихвой платил?! Больше, Андрюша, таких речей никогда не заводи. Не сильно-то свою кубышку и растрясла. А предстать тебе перед уважаемым человеком в лохмотьях появиться аки нищий с паперти, так несмываемый позор на мои седины.
Пришлось, повиниться:
— Прости Егоровна, не со зла, сдуру языком ляпнул.