– Д-да… больше он не успел.
– Я сейчас обработаю рану. Стражу позовите!
– Уже побежали, – откликнулся голос Линды. – Вета, что это за урод?
Барон на полу заскрипел зубами, но когда тебя вяжут, да еще и пинают по почкам, отругиваться сложно.
– Кракен его знает! Сказал – барон Артау, а я якобы его невеста.
– Кто?!
Теперь удивились все присутствующие. Я вытерла кровь с лица. На полу лежали два трупа. Один – с перерезанным горлом, а второй… Можно попробовать помочь ему, хотя… нет. Уже нет. Барон бил наверняка. Здесь и магия жизни не поможет. Дар лениво шевельнулся внутри, но – храмовники. Был бы кто другой, не эти твари…
Харни Растум, который, как начальство, оказывался на месте происшествия в числе первых, присел рядом, пощупал пульс на горле, осмотрел раны и покачал головой.
– Бесполезно. Вета, ты все по порядку расскажи, а то тебя лечить, а мне еще со стражей разговаривать.
Лечить меня, конечно, не требовалось, но Растум свято исповедовал принцип: «Чем несчастней человек, тем больше денег можно слупить с обидчика». Вот и нагнетал обстановку. И крови на мне хватало. Поди определи, что я не ранена и вообще невредима. Может, и синяка не будет.
Я кивнула и принялась говорить короткими отрывистыми фразами:
– Вломился. Начал угрожать. Затащил в эту комнату. Сказал, что он – барон Артау, а я – его сбежавшая невеста. Когда я сказала, что он сумасшедший – ударил меня. Потом вошли храмовники, и я смогла удрать под стол. А он напал на них. За что?
Карнеш был озадачен.
– Темный его знает. А ты правда не невеста?
– Я что – дура? От барона бегать?
Довод был признан убедительным. Хотя…
– Да от такого и соломенное чучело сбежало бы, – Линда осматривала барона, как тушку кролика на базаре. И взять бы на жаркое, да припахивает. – Невзрачный он какой-то и облезлый…
– Зато титул. И наверное, поместье свое, доход опять же, – корыстно заметила я.
Барону уже засунули кляп, так что возразить он не мог. Сквозь толпу пробивалась стража.
– Что тут происходит?
А вот и господин Самир.
Стражник охватил всю картину одним взглядом, нахмурился, а когда узнал все подробности, осмотрел синяк на моем лице, два трупа, окровавленный меч и кинжал барона, ухмылка его стала вовсе уж людоедской.
– Так… Тащим сразу в тюрьму. Говорил – барон?
Кивать было неприятно, говорить – больно.
– Ну, мы-то не обязаны каждой твари на слово верить. Сейчас оттащим в караулку, допросим, потом в Медяшку, а уж затем, если начальство решит, доложим выше…
Я опустила ресницы, чтобы никто не заметил довольного блеска глаз.
Сейчас барона как следует отколотят. Потом добавят в караулке. Потом в тюрьме для бедных – там свои порядки, и если что-то шепнут тюремщику, то барону будет весело жить. Найдется много желающих развлечь его. А уж когда дело дойдет до Замка – то есть тюрьмы для благородных… Это если дойдет. И мне его совершенно не жалко.
Пусть кричит, что барон, пусть требует. Хотя…
– Господин Самир…
– Да, Вета?