– Разумеется, Вета. Ты думала такое событие не отпраздновать?
Я вообще ни о чем таком не думала, но Харни прав. Служители, служительницы, лекари – все попросту обидятся. Уж точно не поймут, если я «зажму» праздник.
– Да, что-то я…
Улыбка Харни была исполнена ехидства. Ну как же, я не подумала, а вот он, такой умный, все предусмотрел…
– Я уже распорядился, стол накроют. Едем!
Только вот никуда я не попала. И отмечать пришлось без меня, потому что, стоило нам выйти из кареты, ко мне бросилась маленькая фигурка.
– Госпожа!!!
Мальчишку я подхватила на руки автоматически. А уж потом вгляделась и узнала.
– Темного крабом! Алемико! Лим!
Да, это был Алемико Моринар, и в каком виде! Весь грязный, растрепанный, исцарапанный, словно он сюда через колючие кусты ползком пробирался. На щеках – грязные полоски от слез и пыли…
– Ты как здесь?..
– Госпожа Ветана! Помогите, пожалуйста!!!
Я посмотрела на ошалевшего Харни Растума. Вздохнула…
– Лим, что случилось?
Алемико посмотрел тоже. Очень выразительно. Пришлось перехватить его поудобнее, все же не котенок, и отойти на пару шагов в сторону. Харни демонстративно уставился в противоположный угол двора. Оставлять меня он не собирался. Подчиненные подождут, а тут Моринар! Пусть маленький, так вырастет же! И может быть, отблагодарит за участие!
Мальчик смотрел на меня громадными зелеными глазами, а по щечкам катились слезы. Катились, капали на воротник…
– Папа умирает.
– Как?
– Не знаю. У него уже все были. Маг приходит, чистит ему кровь, помогает, а папе все равно плохо. И мама плачет. И дядя был… Папа у него слово взя-а-а-а-ал… – тут слова мальчика превратились в откровенный рев. – Он сказал, что если умрет, пусть дядя о нас позаботится. И тот согласи-и-ился-я-я-а…
Теперь Алемико рыдал вовсе уж в голос, размазывая по щекам грязь и слезы. Я машинально прижала малыша к себе, погладила по растрепанным волосам.
– А от меня ты чего хочешь?
– Тетя Вета, помогите нам! Пожалуйста!
Я скрипнула зубами. Помочь, ага! Моринарам! Особенно канцлеру. А все будет так легко и просто! Меня впустят в его особняк, позволят подойти к канцлеру, и после чудесного – чего уж там – исцеления даже не поинтересуются, что и как? Одно дело – минимальные магические способности, которые у меня подозревают. Тут ими и повитухи обладают. Могут беременность почувствовать на раннем сроке или определить, что плод неправильно повернут… Иногда сами не понимают – как, но чувствуют!
Это случается. Сил у таких людей больше ни на что не хватает, но они встречаются. Среди лекарей, повитух, ювелиров, стражников, моряков – там, где нужна иногда интуиция на грани разума и полное к ней доверие. А то, что у меня… Это все равно что нарисовать на себе мишень. И плакат повесить. Маг жизни. Ловите кто хотите…
Алемико завозился у шеи, привлекая к себе внимание, размазывая по мне слезинки…
– А как ты сюда-то попал?
– Просто ушел…
– Темного крабом! – не сдержалась я.
– Что? – Харни Растум далеко не отходил.
– А то, господин Растум, что этот молодой человек сбежал из дома, не предупредив, я так полагаю, ни мать, ни слуг. Я угадала?