Мила съежилась на лавке. А я почувствовала, как внутри меня волной начала подниматься ярость. Картина стала четкой и простой. Типичная мать-наседка, требовательный отец, у которого нелады с женой, резко повзрослевшая дочь, живущая в постоянном напряжении…
Встала и сильно встряхнула мать Милы за плечи. От неожиданности та даже не стала сопротивляться.
– Молчать! Будете пугать дочь – все заново начнется! Тихо садитесь рядом с ней и не причитаете. Ясно?
На меня посмотрели два круглых глаза.
– Госпожа…
– Молчать! – С каждым разом низкий уверенный рык получается все лучше. – Исполнять!
Кровь аристократов не дремлет. Женщина как-то сникла и молча присела на мое место рядом с дочерью. Взяла ее за руку, погладила по волосам. Что приятно – молча. Я «доброжелательно» поглядела на пекаря. Пахнет от него вкусно. Что ж, сейчас на зуб тоже попробуем.
– Господин?..
– Керот.
– Отлично, господин Керот. Пойдемте поговорим.
Уверенно подхватила его под руку и почти потащила за собой. Подчинился он только от неожиданности, но на улице пришел в себя. Стряхнул мою руку, открыл рот…
Я успела первой.
– Припадки у вашей дочери не случайны. У них есть виновник.
Челюсти сомкнулись с громким щелканьем. Этого мужчина точно не ожидал.
– Кто?! Как?!
– Вы.
Несколько минут он потратил на осознание. Потом темные, как две изюмины в булочке, глаза вспыхнули гневом на круглом лице.
– Да вы…
– Молчать! – второй раз получается еще лучше. – У вашей дочери припадки потому, что вы ее довели до этого! Вы, родители! Сейчас вы войдете в лавку, посидите рядом с дочерью и скажете ей, что все пройдет.
– Пройдет?
Ага, не безнадежен.
– Да. Так бывает, хотя и редко. Она ведь быстро выросла, да?
– Да… Буквально за пару месяцев… это…
Это – показано реалистично и на себе. У меня такого никогда не вырастет.
– У нее сейчас все силы идут в рост, отсюда и припадки. Если вы ей обеспечите душевное спокойствие, все будет хорошо.
Мужчина прищурился на меня.
– А вы кто вообще?
– Ветана. Лекарка в лечебнице для бедных. И так практикую, – спокойно ответила я.
Кажется, пекарь что-то обо мне слышал, потому что на минуту прикрыл глаза, а когда открыл их вновь, то посмотрел гораздо более уважительно.
– Госпожа, вы уверены?