«Ваш поступок недостоин герцога. Подставлять слабых, дабы избавиться от сильных, – подло».
И вот сейчас. Что привело ее к Дироту? Рамон чувствовал себя обязанным вмешаться.
Жемчужины. Смешная девочка. Дирот таких, как ты, перепробовал не одну сотню. И цену за свои услуги назначил бы иную. Согласилась бы ты?
Рамон не знал, но мысль о черноволосой девчонке в руках Дирота вызывала… неприятие.
Узнаю, что привело ее сюда. Из любопытства. И если это глупость – вылетит она из особняка мага впереди своего визга.
В роскошной гостиной, обставленной в синих тонах, я уселась на оттоманку, обтянутую темным бархатом, и опустила взгляд.
– Не знаю, с чего начать, ваша светлость.
– Лучше – с начала. Почему вы пришли именно сюда?
Почему именно сюда? Да потому, что больше попросту некуда. Никто из моих знакомых не сможет быстро и эффективно решить эту проблему. Осталось уговорить мага.
– К нам в лечебницу поступают самые разные люди. В том числе и уличные девки, ваша светлость. И лечить их приходится, и роды принимать. Первой была Риста…
Я рассказывала о том, как увидела Ристу без ребенка. Как шлюху попытались отравить, и мы ее едва спасли. Как радовалась рождению дочки Алия. Как мы разговаривали с Сиентой. И о смерти девочки.
Герцог слушал меня внимательно. Не перебивал, не спорил, не ругался, не задавал дурацких вопросов вроде «какое ваше дело?». Вопросы начались после моего рассказа, только какие-то странные.
– Ради этой девушки вы и пришли?
Я кивнула.
Это действительно так. Ради Алии, ради ее малышки, ради того, чтобы не видеть боль в глазах женщины…
– Зачем вы в это лезете?
Я пожала плечами.
– Так сразу и не скажешь, ваша светлость. Скажите, а если бы это была не уличная девка, а дама из высшего света? Ей бы не помогли?
Рамон Моринар прикусил губу. Было видно, что сейчас он думает о чем-то не слишком приятном. Я даже догадывалась, какими путями шли его мысли.
Дамы из высшего света, по сути, не слишком отличаются от уличных девок. Та же продажа человеку, который больше заплатит. А любовников у них иногда перебывает больше, чем у шлюх. Разница лишь в оплате их труда. Но разве это делает первую лучше или вторую хуже? Или наоборот?
Мне сложно судить, могу только сказать, что порядочность человека определяется не ценой, а чем-то другим. Наверное. Это раньше я бы высказалась резко. Раньше у меня были ориентиры, принципы, я жила в мире с четко очерченными границами. А сейчас… Я словно ребенок в темноте. И совершенно не знаю, на что опереться. Придется самой разбираться в этом сложном мире.
– Эта девица, Алия, не знает о том, что вы делаете. Верно?
– Верно.
– Вы рассчитываете на какую-нибудь благодарность?
Темный взгляд впивался в меня остриями иголок. Но скрывать мне было нечего.
– Нет, ваша светлость.
– Милосердие?
И с такой издевательской интонацией было произнесено это слово, что я не удержалась. Стоило громадных трудов ответить спокойно, но я справилась!
– Ваша светлость, мы слишком разные люди, поэтому мои мотивы кажутся вам дикими. Мне жаль.
Моринар сверкнул глазами, но крыть было нечем. А потому…