Олиас держал меня так крепко, что вырваться я не могла. Но… в глаз я ему плюнула очень метко.
Мужчина размахнулся, чтобы отвесить мне еще одну пощечину. Я что есть сил пыталась вырваться, но, когда ты завернута в плащ, словно колбаса, получается очень неудобно. Да еще и в костер не свались…
А в следующую минуту что-то свистнуло. Захрипел Коуртон. Схватился за шею Олиас. Я извернулась что оставалось сил и рухнула с его колен. Не в костер, рядом. И тут же откатилась от освещенного пятна.
– Госпожа Ветана, не бойтесь!
Друзья? Хвала богам!
Друзья…
Мы втроем сидели у костра. Сидели прямо на тушках Коуртона и Олиаса. А что? Они теплые и достаточно мягкие, а жалости к мерзавцам я точно не испытывала. Уж всяко не после их намерений.
Угренок-младший выглядел весьма довольным жизнью, Лита вся светилась, я тоже была довольна. И встречей со старыми знакомыми, и развязкой их истории. Угренок собирался жениться на Лите и уезжать из Алетара. На рассвете. Они уже купили места в караване и хотели обосноваться в Торрине. Богатое приграничное графство, где добывают серебро, ловят рыбу, квасят водоросли, разводят пуховых коз… Да много чего.
В Алетаре им было бы сложно.
Лита навсегда останется бывшей шлюхой, угренок – контрабандистом, и рано или поздно они плохо кончат. А что будет с ребенком? Который, между прочим, все, что угренку осталось от семьи? А Лите – и вовсе чудо… Она уж думала, что никогда не забеременеет, но, видимо, я с лечением перестаралась. Вот и вышло.
Ночью они собирались забрать из тайника все нажитое «честным» трудом. Это Угорь так сделал, чтобы одному не достать было, только вдвоем. Не подумал старик, что братья не вечные, кто-то и умереть может, вот и пришлось угренку брать с собой Литу. А когда они возвращались в город, Олиас с Коуртоном меня чуть не мимо них протащили. Да еще и обсуждали, что со мной сделают.
Так и напоролись.
Угренок проследил за ними, потом вернулся за Литой. А когда подошли поближе, просто выстрелил в Коуртона и Олиаса. Есть такие арбалеты. Маленькие, на ладошке помещаются, стреляют отравленными стрелками. Яд ли, снотворное… Не слишком мощные, но очень популярные в определенных кругах. Мне повезло, что у угренка такой был.
Со снотворным.
– Я за вас очень рада, – честно высказалась я. – Пусть у вас все сложится. Вы хоть напишите, а? Кто родился, как назвали…
Будущие родители кивнули. Мол, напишем.
– Жалко, вас рядом не будет, – вздохнула Лита.
– А я вас на прощание осмотрю, – прищурилась я. – Но мне кажется, все хорошо будет.
Осмотрю. И силы волью, сколько смогу. Пусть она и ребенок будут в порядке. Они это заслужили.
– Дамы, а что делать с этими?
Угренок похлопал тушку, на которой сидел. Кажется, пришлось по попе, потому что раздалось возмущенное мычание. Угренок, недолго думая, хлопнул и по противоположному концу, после чего мычание стихло. А нечего мешать людям разговаривать.
Я пожала плечами.
– Не знаю. Отпустить? Так они все разболтают…
– Значит, не отпущу, – решил парень. – Давайте вы с Литой в кустики прогуляетесь, как раз ее осмотрите, а я тут… приберусь.
И – да!
Собаку мне было жалко, а вот против убийства двоих негодяев я ничуть не возражала. Они меня тоже не пряниками угостить хотели!
Домой я вернулась уже под утро.
Спокойная, довольная, правда, с синяком на лице, но и с жемчугом в кармане. Угренок насыпал. В прошлый-то раз он меня деньгами поблагодарить не мог, а сейчас – вот. И никакие отговорки, что жизнь за жизнь, мы с ним квиты, на него не подействовали. Он мужчина, это его право – спасать, да и ситуация другая. Его-де за этих двоих любой суд оправдает, а вот я рисковала. И жизнью, и свободой, и ничего за это не ждала. А потому – получите, госпожа Ветана.
Что стало с Коуртоном и Олиасом – не знаю и знать не хочу. Как их убили, что угренок сделал с телами… Могу только пожелать приятного аппетита крабам! Авось не отравятся. А себе сейчас сделаю примочку на лицо. Мне завтра с утра в лазарет, ни к чему там синяком светить.
Я не дам двоим мерзавцам испортить себе жизнь. Не слягу, не впаду в истерику, не расстроюсь, не… Я буду жить и получать удовольствие от жизни!