– И краску, и сказку, – неуклюже срифмовала я.
Сначала Лорн слушал с негодованием. Потом призадумался. А потом и рукой махнул – мол, пусть так! Делайте, госпожа Ветана!
Я и сделала.
Шими явился с раннего утра и сунулся в комнатку, где у меня отлеживались больные.
– Опа! Теть Вет, а кто это?
– Мое ночное приключение, – я улыбнулась. – Называется – дошла домой.
Верно, вчера я ходила по вызову к одной милой даме шестидесяти лет от роду. Та была здорова, как акула, но жаловаться обожала. И любого, кто посмел бы усомниться в ее болячках, сожрала бы не глядя. Позвали меня уже к вечеру, так что Шими не присутствовал.
– И иду я мимо «Зеленой козы», а там, как водится, драка. И вот это в канаве валяется, о помощи просит. Да жалобно так…
Таверна «Зеленая коза» была выбрана по нескольким причинам. Она находилась достаточно недалеко и славилась тем, что там безбожно разбавляли вино то выморозками, то настоем дурман-травки, после чего люди и имени-то своего иногда не помнили. А уж с кем спали, гуляли, дрались и сколько денег было в кошельке – тем более.
– И валялся бы, – буркнул Шими. – Ничего бы с ним не случилось.
– Будешь так думать – никогда хорошим лекарем не станешь. Наше дело – помогать людям. А уж по канавам ты себе больных найдешь или по дворцам… Я вот для второго титулом не вышла, понимать надо.
Шими фыркнул, но спорить не стал.
– А что с ним?
– Судя по ранам – бутылкой по башке приложили и ногами попинали.
Рану я изобразила. Рассечь кожу на голове в нужном месте – несложно. Россыпь синяков тоже была подходящая. На синяке ж не написано, о риф его набили или об забор… Кое-где я порезы зашила, кое-где добавила, и общее впечатление получалось неплохим.
Кабацкая драка, бывает. Иных и вперед ногами выносили после такого.
В глаза угренку закапали белладонну, и теперь он дико косился по сторонам расширенными зрачками.
– У него и сотрясение мозга, да?
– Были б мозги, было б сотрясение, – ответила я Шими. – Ты попробуй пульс у него посчитай, повреждения осмотри, мне потом расскажешь. Понял?
– Понял.
Больше мне ничего в голову не пришло. Вариант с ревнивым мужем пришлось отставить, нет на примете подходящей семьи. А пьяная драка, да в «Зеленой козе»? Там, по-моему, только один день драк и не было, когда король умер и все трактиры позакрывались. А в остальное время – ни дня без драки, ни дня без шума. За объяснение сойдет, а так… Авось сильно меня трясти и не станут? Вдруг да повезет?
Стража явилась после полудня, когда Шими уже удрал домой, а я сидела у окошка и ради разнообразия вышивала бисером. Да, есть у меня и такое увлечение. Тяжко, конечно, но иногда хочется. Успокаивает.
Делается это так.
Сначала наносится рисунок, потом вышивается канва, а потом, уже по вышитому, принимаешься расшивать бисером. Осторожно, не залезая за границы. Нитку в иголку, проткнуть ткань, снять иголку, надеть на нитку бисерину или бусину, опять вдеть нитку в иголку – и опять проткнуть ткань. И все сначала.
Мастерицы, которые всю жизнь вышивают бисером, очень быстро слепнут. Мне это вряд ли угрожает, маги жизни вообще здоровьем славятся. Но занятие это монотонное, спокойное и даже усыпляющее. Так что вышивку я делала уже с полгода – и далеко не продвинулась.
Господин Самир сегодня был не один, а с напарником. Вошел как полагается, ноги отряхнул, поздоровался, я тоже пожелала здоровья и уставилась с интересом.
– Что случилось?
– Госпожа Ветана, а вы одна?
– Нет. Больной вон лежит. Подрался вчера в «Зеленой козе», теперь встать не может.
– А поглядеть на него можно?