Засов на двери не прибит, а прикручен. И его можно открыть снаружи, надо только вот этот винт и вот этот…
Лорена так и поступила.
Сердце билось в бешеном ритме, кровь гремела в ушах, заглушая все шорохи… наконец железка поддалась. И…
Внутрь.
Туда, где слышится легкое сонное дыхание.
Вот и спальня. И Мария-Элена в кровати. Улыбается, ей снится хороший сон…
Лорена подумала, куда бить. Не в голову же?
В сердце, и только в сердце. Сейчас эта дрянь повернется, и…
Мария-Элена не заставила себя ждать или упрашивать. Повернулась на спину, будто услышала мысли Лорены.
Клинок взлетел – и ударил, проблеснув в лунном свете серебристой рыбой.
Разговор, о котором девушки так и не узнали.
Никогда.
– Завтра у них свадьба. Это конец.
– И ты ей просто так все это спустишь?
– А что я могу сделать?
– Что угодно! У тебя отец, у тебя родители такие, что ты ее вообще пристрелить можешь, как бешеную собаку, и тебе за это ничего не будет.
Две девушки сидят за столом, пьют дорогое вино (почти шесть тысяч долларов за бутылку, Chateau le Pin Pomerol) и, как водится, сплетничают.
О мужчинах, о женщинах, о своей печальной судьбе.
Анжелика в печали и слезах. Из депрессии она не вылезает вот уже вторую неделю, с того приснопамятного разговора. Но и ее собеседница не лучше.
И, присмотревшись к ней, можно легко узнать Евгению.
Да-да, ту самую, скромную и незаметную девушку из турагентства. Хотя сейчас уже безработную. Антон все же уволил ее с «волчьим билетом». Со злости ли, с дурости…
А может, все намного проще?
Два неудачных разговора, всего лишь два неудачных разговора.
После одного Анжелика принялась заедать депрессию таблетками, как научили в английском колледже дипломированные врачи и психологи.
После второго Антон запил, наплевав на врачей, психологов и всю планету. И не собирался выходить из этого состояния до свадьбы Малены. А еще лучше – до ее развода.
Ведь будет же он когда-нибудь, правда? Ничто не вечно под луною?
Соперничество с другом?
А когда оно превратилось в нечто другое? Когда ему стала нужна не победа, а сама Малена? Сама девушка, с ее гордостью, ее внутренней чистотой, ее стержнем, ее…
Антон знал себя. И осознавал – он бы не смог принимать удары так, как она. В чем-то Малена оказалась сильнее, добрее, умнее и лучше, она выбрала другого, а ему ничего не оставалось, как спрятаться в алкогольном тумане.
От себя самого спрятаться.