В таком ключе Давид явно не думал о проблеме. А вот Матильда с Маленой и обдумали этот вопрос, и обговорили. И долго прикидывали, что можно и нужно попросить. С чем они справятся.
– Тогда поступаем проще. Бабушкина квартира остается за мной. Плюс с твоего отца квартира для меня в новостройке.
– Зачем? Мы ведь будем жить вместе. Или тебе здесь не нравится?
– Сдавать буду. Мало ли что, хоть деньги на белье у тебя клянчить не стану. Знаешь, гадко это… стать содержанкой. Фу!
– Белье я тебе и так куплю, – успокоил Давид. – И все? Квартира и машина?
– Жизнь длинная. Если мы расстанемся, у меня будет место, где преклонить голову. Мало ли что, мало ли как, в одной квартире жить, вторую сдавать – мне хватит.
– Я еще раз говорю – Малечка, это антиквариат. Речь идет о сотнях тысяч. Даже миллионах. В евро.
– Давид, я думала, мы договорились. У меня есть память о предках. – Малена коснулась рукой шкатулки. – У меня, благодаря им, теперь есть средства к существованию. И я хотела бы получить все бумаги, которые там найдутся. Если найдутся.
Что оставалось делать Давиду?
Только развести руками и отправиться к родителям.
К чести господ Асатиани, золото София Рустамовна приняла с восторгом, заявив, что Малечка – замечательная девочка и сразу ей понравилась.
А Эдуард Давидович, выслушав о решении Малены, кивнул:
– А умная девочка. И место свое знает, и не зарывается… женись. Однозначно.
– А что с храмом?
– Восстанавливать будем. Торжественно. Там в одном из бочонков нашлись иконы, оклады… так что на днях мы найдем клад. С помпой, с шумом, с прессой… представляешь себе историю? Ты женишься, невеста умоляет тебя провести церемонию там же, где венчались ее предки, ты выкупаешь лодочную станцию и собираешься реставрировать церковь. И находишь клад. Иконы, оклады, утварь… мы на всю Россию прогремим! Книги я все отдам твоей жене, раз она просила. Пусть смотрит, если что-то отдаст в церковь, так тому и быть. Ей решать. И серебряный сервиз тоже вам подарю на свадьбу.
– Жене?
– Однозначно. А по квартире… у нас там на втором этаже стометровка пока не отдана? В доме на набережной?
Давид покачал головой:
– Нет.
Размах шумихи он представлял заранее. Да… что будет…
– Вот. Завтра оформлю ее на твою жену. А в автосалон ее сам свозишь. И не мелочись там, бери машину, чтобы побезопаснее была. Подушки там, все такое… твоей жене детей еще возить.
– Пока еще не жене.
– И не тяни, балбес. Если такую девчонку упустишь – выгоню!
– Она мне поставила срок в три месяца.
– Точно – выгоню. Тащи ее в загс! Тебя что – надо учить, как женщин уговаривать?
– Так то женщин. А то – Малену.
Эдуард Давидович кашлянул и признал правоту сына.
– Все равно. Завтра подавайте заявление. Я договорюсь, вам его задним числом проставят. А то начнет кто-то копать… девочка умная, она поймет.
Давид и не сомневался, что поймет. Но полюбит ли?
Вот вопрос… наверное, это ему за все девичьи страдания…