– Да?
Матильда порадовалась за себя. Искренне.
– Да. Я навел справки в травмпункте.
– Что?
– Я был уверен в твоем ответе. И не уверен в Антоне.
Малена благодарно посмотрела на мужчину. Кажется, она не ошиблась с выбором.
Глава 9
Если бы Рид мог пожалеть Шарлиз Ролейнскую, он бы ее пожалел. Шарлиз было не просто плохо. Не тошнило ее, только когда она засыпала. Все остальное время она мучилась от спазмов в желудке. Стоило бы ехать по суше, но…
А время есть?
По морю, вдоль берега – быстрее. Особенно при попутном ветре. Уж перетерпит дней десять, не помрет, а по суше будем месяц ехать, если не больше. И… не хотелось Риду возвращаться той же дорогой. Ехать там, где они проезжали целым отрядом, за невестой, рассчитывая на веселые праздники, а нашли войну и смерть. Где все были живы, где он был… Восьмилапый, да счастлив он был! Просто не понимал этого, идиот!
Так что – море. А что уж там будет с Шарлиз – не его проблемы. Ребенок в порядке, лекарь, которого послал с ними Симон, непрестанно при Шарлиз (святой человек, надо будет ему денег дать, и побольше) и клянется, что опасности нет. А морская болезнь…
Переживет.
Сколько народа погибло на войне, и уж всяко лучше этой саларинской подстилки. Чего ее-то жалеть?
Поздно вечером, на исходе двенадцатого дня, после отплытия из Равеля, маркиз Торнейский прибыл в порт Аланеи. Отправляться сразу во дворец ему было откровенно лениво, а потому мужчина распорядился до утра его не беспокоить и отправился спать. До утра дворец подождет.
Что делает корабль, который приходит в порт?
Правильно, становится на стоянку, а потом его капитан идет отмечаться к начальнику порта. Утром, вечером, да хоть когда. Канцелярия начальника порта работает круглосуточно.
И у Бариста Тальфера там был свой человек.
Услышав, что корабль, на борту которого находится маркиз Торнейский, прибыл в порт, человечек подумал, да и отправил весточку королевскому стряпчему. Написал записку, передал с портовым мальчишкой.
Казалось бы – зачем? К чему Баристу Тальферу свои осведомители в порту?
А как иначе? Что-то купить, что-то продать, прикинуть, кто что везет, да и контрабанда – золотое дно. Это даже не Баристовы интересы, а государственные. Вот стряпчий и старался.
Мальчишка постарался тоже. И – повезло. Баристу повезло в том, что он сегодня ночевал дома, так что записка была ему передана в руки. Дворецкому и в голову не пришло шугануть оборванца или выкинуть замызганный клочок бумаги – насмотрелся на причуды своего господина.
Мальчишке тоже повезло. Барист приказал выдать ему золотой.
А маркизу Торнейскому повезло в том, что он остался на корабле. Не у одного Бариста имелись свои осведомители в порту. Но пробраться на корабль им было не по силам. А вот известить хозяев и подождать до утра помощи… Барист ждать не стал.
Не повезло только кучеру – маленькое удовольствие, когда тебя будят чуть ли не пинком в два часа ночи и велят закладывать карету. Но господское дело такое, сказано – делай, да и монету господин бросил, серебряную. А самого аж трясет… тут спорить нельзя, а то здесь же, на конюшне, и высекут, чтобы далеко не ходить. Кучер поспешил, и меньше чем через полчаса карета вылетела за ворота.
Барист спешил в порт.
– Плевать! Пропусти немедленно!!!
Барист ломился к каюте маркиза словно кабан через кустарник. Только треск стоял.
– Не велено…
Бесполезно. Удержать Бариста сейчас можно было только алебардой в пузо. И то не факт.
– Прочь с дороги! Повешу!!!