– Малена, – тихо рассмеялась Ольга Викторовна, – по тем временам это была очень дорогая вещь. Он и сейчас дорог, но тогда… поверьте, мне это стоило немалого труда, но я нашла и ювелира, и его потомка.
– Потомка?
– Да. Игорь Петрович Суворин и сейчас проживает в нашем городе и является потомком Марка Соломоновича Вейде, который и сделал ваш медальон. Прямым потомком.
– По женской линии?
– Нет.
– А фамилия…
– Пятый пункт, Малена. Пятый пункт, его дед просто побеспокоился о сыне и взял фамилию жены. Потому и найти его было сложно[288].
– Да уж. Где Вейде и где Суворин.
Ольга Викторовна фыркнула на том конце провода.
– Малена, я к нему завтра еду. Если что узнаю – расскажу.
Малена едва не напросилась в компанию. Остановили два соображения – и живот болит, и синяк показывать придется. Одно дело, если на лице, тут всем и все понятно. А если на животе? Всю историю его получения рассказывать?
Неохота. Так что Матильда поблагодарила и попрощалась.
Вот так. У человека – интерес в жизни, у Малены – история ее семьи. А ведь правда интересно…
Только вот ни Ольга Викторовна, ни Матильда не знали, что историей заинтересовались не только они. Да и знали бы…
Их больше увлекали старые времена. А вот тех, кто любопытствовал, – недавние события. К примеру, почему у Малены нет родителей, что у нее за семья, какие скелеты водятся в ее шкафах?
И ведь водятся! Не поспоришь!
Крыса сдохла. Отведала «заряженного» сыра и приказала долго жить там же, у куска. Даже далеко не убежала, хотя твари эти устойчивые.
Вот в чем Матильда не сомневалась, так это в результате. Сделали девушки благодеяние, подменили яд на слабительное. Нести какого-то бедолагу будет от всей души, но помереть – не помрет, пусть наследники и не дожидаются. Или кто там у него такой любящий?
А, неважно. Можно себе в актив доброе дело записывать, ведь не ради травли крыс держала ведьма яд у себя в столе.
Девушки себя похвалили – и выкинули все это из головы. Намного больше их занимал Лоран.
Рисойский как с цепи сорвался, прямо хоть реально на нем настой коры дерева хон – или как его там – используй. Появляется под утро, лезет к Матильде, прямо-таки беззастенчиво называет при всех невестой, и глаза у него…
Наркоманов боялись обе девушки.
Нет, не так. Не боялись. Справедливо опасались, понимая, что это – не человек. Это чудовище в поисках дозы. И ради наркотика он что хочешь сделает…
Но что с Лораном такое? С чего вдруг такие излишества?
Матильда уже едва успевала удерживать Ардонских, объясняя, что скоро, уже вот-вот – и придет к Лорану большой полярный лис, а пока лучше не нарываться. Помогало то, что граф Астон был человеком разумным, а Динон во всем слушался папу. Но сколько им еще удастся продержаться?
Просветил Малену Дорак Сетон, после избавления от угрозы женитьбы проникшийся к герцогессе самыми добрыми чувствами.
– Я, ваша светлость, вашего дядюшку видел в «Ночи экстаза», уж простите…
Что такое ночь экстаза – объяснять не стоило. А вот что это в Аланее? Оказалось – дядюшку Лорана каким-то ветром занесло в портовую забегаловку. А там он попробовал более тяжелые наркотики, вот и весь ответ. Что уж ему там подмешали в кальян – гашиш, опиум… если честно, Матильде было наплевать. Малене тоже. А вот результат…
– Песец, – резюмировала Матильда уже для подруги, расспросив и отпустив Дорака. – Мы попали.
– Почему?
[288] В советское время – национальность, пятый пункт в анкете, который закрывал дорогу многим талантливым людям с неподходящими корнями. (Прим. авт.)