– Эта игрушка в нашей семье уже давно. Я хотела что-то узнать о владельце, может, мы как-то связаны с ним…
Машина как раз остановилась в образовавшейся пробке, и Ольга Викторовна окинула взглядом подвеску. Сдвинула тонкие брови, явно заинтересовавшись. Видно же, что не современный ширпотреб.
– Та-ак… можно?
Малена не без внутреннего отторжения сняла теплый золотой кругляш и протянула женщине. Та взвесила его в руке.
– Мне кажется, что это золото. Проба есть?
– Да. Вот.
Несколько символов на ушке, которые Матильда пыталась разобрать, но так и не сообразила.
– Интересно…
– Что именно?
– Я разбираюсь плоховато. Но такие пробы ставили до 1896 года.
– Да? – Для Матильды все это было китайской грамотой.
– Да. С 1896 года Россию поделили на 11 округов, и в каждом было принято свое клеймо. Ставили букву, соответствующую региону, женский профиль и пробу. А у вас не так. У вас три пробы.
– Они что-то значат?
– Личное клеймо мастера, проба, город, иногда ставили год… и мне кажется, что это восьмерка?
Матильда вгляделась в крохотную цифру.
– Д-да, похоже.
– Тогда у вас золото весьма высокой пробы. Пробирным уставом 1847 года утверждены были три пробы золота – 56, 72, 82. Похоже, у вас третья.
– То есть восемьдесят процентов золота?
– Может, и больше. Смысл был в том, что проба ставится на изделия, в которых золота – до ста процентов. Здесь может быть более высокое его содержание, но это – официальное клеймо.
Матильда медленно кивнула.
– Спасибо, Ольга Викторовна. Вот что значит – специалист. Значит, девятнадцатый век. Тогда точно концов не найти.
Ольга Викторовна явно так не думала.
– Малена, а откуда у вас это украшение?
– Он достался бабушке от ее отца, а тому от матери – длинная история.
– Хм-м… а когда родилась ваша бабушка?
– В День Победы.
Ольга Викторовна сообразила и улыбнулась.
– Девятое мая сорок пятого года?
– Да.
– А больше родители ничего не рассказывали девочке?