– Почему?
– Ты ее лучше знаешь. Могу и я написать, но у нас даже почерк разный.
Довод был веским.
Мария-Элена заперла дверь кабинета, чтобы не шлялись разные Рисойские, очинила перо и принялась писать письмо матушке Эралин.
Попутно обсуждая с Матильдой фасоны новых платьев, вечернюю поездку в книжную лавку и способы избавления от второй матушки.
Картина, изображающая настоятельницу и Лорену, почему-то уложенных валетом, преследовала герцогессу все время, пока она писала письмо.
Но управилась вовремя.
Только-только запечатала, как в дверь поскреблись. Графиня Ардонская приглашала ее светлость вниз, на выбор ткани и фасона для платьев.
Варсон Шефар потер руки.
Дом на Кожевенной улице давно распахнул свои двери перед ним. Разумеется, с Ирис. Шемальская борзая прочно завоевала сердце нелюдимого слуги. А то, что Варсон не являлся в гости без бутылочки и хорошей закуски, и вовсе подружило Сарета Корма, так звали слугу, с добряком Варсоном.
Как тут не сблизиться?
Особенно когда сидит человек один, чужое добро сторожит, всего общества – один кобель. Тут скоро сам гавкать начнешь, а не то с тоски на луну завоешь.
Кобель, кстати, тоже не возражал против общества Ирис. За встречу с борзой он что хочешь бы простил.
Варсон предупреждал своего друга о визитах заранее. Мало ли что. Мало ли кто. И сегодня услышал долгожданное: прости, друг. Хозяин обещался.
Варсон изобразил огорчение, мол, некстати, у меня тут бутылочка вина образовалась, посидеть бы, но ладно. Раз такое дело – отложим до завтра.
Сарет поддержал. Завтра-то опять тихо будет. У хозяина бабы дольше, чем на ночь, не остаются. Правда, одни и те же бегают…
Вот завтра и разопьем.
Так что вечером Варсон собирался на работу. Приехать, пролезть и посмотреть, что там за господин такой. Особенно умный. И с бабами.
Интересно еще – с какими? А то баба бабе рознь. С женой мясника – одно дело, с женой короля или, там, герцога – другое.
Было уже темно, когда Варсон открыл знакомую калитку. А то ж! Не зря он налаживал контакты, не зря. Сам и петли втихорца смазал, и ключ подобрал, и кобеля прикормил…
Вот и он, кстати. Обнюхался с Ирис, словно так и надо, потерся мордой.
Сам Варсон тем временем крался к дому. К призывно светящимся огоньками свеч окнам, на которых даже не были задернуты шторы. Шаг, второй, третий – и вот он, расположившись сбоку от окна, чтобы не было видно из комнаты, заглядывает внутрь.
И – столбенеет.
Человека, который сейчас трахал леди Сорийскую, равно как и саму леди, Варсон отлично знал. Но если он здесь…
Кусочки мозаики закрутились в голове, складываясь в единое целое. И нашлось место и принцу, и леди, и…
Горло несчастного сыщика стиснуло, словно железным обручем, жестокой рукой. И острое лезвие вошло под лопатку, сбивая дыхание, обрывая рождающийся в груди крик.
– Прости, друг, – вздохнул Сарет. – Не разопьем мы с тобой бутылочку.
Тело сыщика без сознания опустилось на траву. Правда, он еще дышал. Ненадолго. В себе Сарет был уверен.
Теперь надо его добить и зарыть, прямо здесь, в саду. Сарет пригляделся. М-да, нож сейчас выдергивать – кровью уделаешься. Пусть сдохнет, тогда выдернем. Долго не протянет, минут десять, не больше.
Сходить пока за лопатой.