Надя ворвалась в палату как вихрь.
– Ну что, жива, паршивка?! Я так и думала! Люсь, выкатись отсюда! Мне с Юлькой надо поговорить нос-а-нос.
Я улыбнулась.
– Надя, как я рада тебя видеть!
– Угу, я тебя тоже! – хмыкнула подруга, присаживаясь на место медсестры. – Ну что, довольна, засранка?!
– Чем? – не поняла я.
Надя расстегнула белый халат и задрала вверх синий свитер. На животе у нее были вполне отчетливые красные шрамы. След от когтей был такой, словно ей сперва что-то выдрали, а потом еще и по животу вдогонку полоснули. Смотрелось это просто жутко.
– Им еще долго заживать. Пока я не перекинусь в первый раз.
– Не перекинешься?
– Тебе не успели сказать? Теперь я отращиваю мех в полнолуние.
Я захлопала глазами.
– И чей же?
– Лисий.
У меня перехватило горло. Воспоминания всплывали на поверхность, больно ворочались в воспаленном ра зуме, обжигали… Господи. Надька – оборотень. Да за что же ей это?!
– Надя, мне так жаль! Ты даже не представляешь! Если бы я могла предугадать, что все так кончится! Я никогда бы не пришла к тебе! Никогда!
Подруга смотрела на меня и улыбалась.
– Юля, я тебе честно скажу – меня это особо не волнует. Я даже где-то рада, что так получилось.
– Рада?!
– Ну да. Законы оборотней гораздо более жестокие, но и справедливые. Для меня они лучше, чем человеческие. Да и с оборотнями я лажу. Знаешь, кто у нас теперь главный?
– Кто?
– Валентин.
Я попыталась вспомнить. Получилось.
– Валентин? Тот самый? Казачев?
– Ну да! Вы с ним знакомы! Ну, такая конфетка, правда?
Я улыбнулась. Надя неисправима.
– В твоем вкусе?
– Не знаю. На вкус я его пока не пробовала, – заметила Надя.
Я захохотала и тут же поперхнулась. Кашель не дремал. Надя поспешно поднесла мне к губам чашку с соком. Я сделала несколько глотков и отстранила бокал.
– Довольно.
– Ну, довольно так довольно. Новости поведать?