– Я не хочу убивать, но если он меня доведет, рука у меня не дрогнет.
– Юля, ты не должна…
– Разумеется.
– Ты потом сама себя не простишь…
Я прервала объяснения и прочую душевную чушь. Не до того. Нет у меня ни души, ни сердца, ни мозга. Я ничего не чувствую и ни о чем не думаю. Я – автомат, настроенный на победу. Терминатору никто не говорил, что есть какие-то моральные нормы. Ему просто было сказано спасти, вот он и спасал. И я спасаю. Собственную жизнь. И жизни еще четверых вампиров. Хотя на старичка Шварца я и не похожа. Мышечную массу не дотянула. А ч-черт!!! Я не могу позволить себе расклеиться! Потом, после победы (обязательно победы, мыслей о поражении я не допускала!) я опять стану нормальной и всласть намучаю себя угрызениями совести. Может, даже от кошмаров буду просыпаться. А пока мне не до того! Я на последнем рубеже, и за мной жизни моих друзей. И рука у меня не дрогнет. Я смерила вампира надменным взглядом.
– Ты заклеил ему рот?
– Слушаюсь.
Мне оставалось только вздохнуть. В душе. Но на лице я изобразила довольную улыбку садистки.
– Поверни его.
И опять взялась за нож. На этот раз я обкромсала половину безымянного пальца на той же руке. И распорядилась отодрать скотч со рта у оборотня.
– Ты…….!!!
Я могла его понять. Но не собиралась терпеть хамство.
– Я. Отвечай – ты знаешь, где сейчас мои вампиры?
– Двое из них.
– Не врет.
Я пристально смотрела в глаза оборотню – и понимала, что больше лжи не будет. Он ответит на все мои вопросы. Он сломался. Смесь надежды, боли и страха сделала свое дело. Мне оставалось только задать вопросы и выслушать ответы. А что потом? Вот потом и решу! Главное – не думать ни о чем, кроме дела. Только вопросы и ответы. Только информация.
– Отлично. Где?
– На Летной сто двадцать четыре. Там частный дом.
– Охрана есть?
– Да.
– Люди, вампиры, оборотни?
– Вампиры и оборотни. Всего двенадцать наших и трое вампов.
– Оружие?
– Огнестрельное, холодное… Точнее не знаю.
– Не врет, – доложил Даниэль.
– В каком состоянии мои вампиры?
– В плохом. Их пытали и пытают.
– Твою… рыбу… зебру… мать!
– Тебя это расстраивает? – уточнил Даниэль.
– Они мои друзья.