– Наоборот, мне надо, чтобы вы не попали ни на небо, ни в ад.
– Вампиры изначально прокляты, – зеленые глаза были спокойны и холодны. – Я не знаю, есть ли ад на самом деле, но если есть, мне туда самая дорожка.
– И мне тоже? Неутешительно. Ну и черт с ним. Не до философии!
Мечислав опять потянул за легкую ткань. Но теперь он рвал платье не вдоль тела, а поперек. В руке у него осталась довольно длинная и широкая черная полоса.
– Надо еще одну, – решила я.
– Как прикажешь, кудряшка.
Кажется, я забавляла вампира. Ну и пусть. Уж лучше смеяться, чем плакать. С двумя полосами мне было легче. Да и дурацкая тряпка теперь не путалась в ногах. Теперь она была мне как раз до колен. Я кое-как попробовала приладить ткань на плечо вампира.
– Может быть, вы сядете?
– Как тебе будет удобнее, Юленька.
Мечислав послушно сел на кровати. Одним грациозным быстрым движением. Я попробовала перевязать его рану. Да, медсестра из меня никакая. И виноват в этом сам вампир. Вроде бы он не двигался, но умудрялся повернуться так, что мои пальцы скользили по его коже. И мысли сбивались с лечения на совершенно другие темы. Кожа его была такой мягкой и гладкой на ощупь, что хотелось трогать его вновь и вновь. Я прикусывала губы, чтобы сосредоточиться, и была уверена, что вампир прекрасно об этом знает. Но все когда-нибудь кончается. Я с легким сожалением затянула последний узел – и попробовала отстраниться.
– Вроде бы хорошо.
Теплые сильные руки обхватили меня за плечи, не давая шевельнуться.
– Кудряшка…
Почему-то у меня пропал голос. Я могла только смотреть Мечиславу прямо в глаза – и тонуть в их бездонной зелени.
– Может быть, я никогда тебя больше не увижу…
Голос обволакивал меня, завораживал, скользил шелком по моей коже.
– Признайся, кудряшка, тебе тоже этого хочется. Ты желаешь меня так же сильно, как и я тебя.
Я вся дрожала. От страха? Или от чего-то другого. Но сил еще хватило на одно короткое слово:
– Нет!
Лицо вампира оказалось совсем рядом.
– Один поцелуй, кудряшка. Только один поцелуй…
Губы скользнули по моему лицу, по щеке, к губам – и я лишилась воли. На этот раз поцелуй был нежен, прикосновение его губ – как лепестков розы… Я тихо застонала и обвила его руками за шею. Зарылась пальцами в густой черный шелк волос. Они были еще мягче, чем казалось. Мягкие, как у ребенка. Почему я не сделала этого раньше? Когда мы были вместе – не во сне? Чего боялась? Поцелуй становился все более страстным. Мы сливались в единое целое, пусть не телом, но душой. Я смотрела в широко раскрытые зеленые глаза. В их глубине горел ярко-алый огонь. И я тонула в них, теряя себя. Сейчас я согласилась бы на все. Но одновременно с этим что-то произошло. Что-то раскрылось во время нашего поцелуя, как раскрывается бутон тюльпана. Сила вспыхнула в нас ярким пламенем. Она переливалась по нашей коже, вытекала из наших губ, места, в которых соприкасались наши тела, горели, как обожженные. Мечислав чуть отстранился от меня.
– Кудряшка?
Я кое-как нашла в себе силы откатиться на другой край кровати.
– Вы опять пытались меня соблазнить!
– Еще две минуты назад, кудряшка, ты была очень не против.
– Теперь я пришла в себя! И не стану заниматься с вами сексом во сне! Не стану!
В зеленых глазах появилось раздражение.
– Ты очень упряма, кудряшка. Даже слишком!
– Я упряма не меньше вас! Как вы себя чувствуете?!