Дюшка насмешливо поднял брови.
– Ты смеешь требовать от меня ответа, человечинка?!
– Ты, ничтожество клыкастое, – вызверилась в ответ я. – Если тут больше нет никого порядочного, то я требую от тебя ответа! И имею на него все права! Что ты сделал с моей подругой, свинья?!
Дюшка не снизошел до ответа и второй раз. Вместо этого он этак небрежно-скучающе перевел взгляд на нашего желто-черного.
– Твоя любовница обнаглела, Мечислав.
– Она мне не любовница.
Улыбку на лице Дюшки можно было назвать только паскудной. У меня руки чесались чем-нибудь в него запустить! Да что ж это такое! Я, такая сдержанная, такая спокойная, собираюсь закатить истерику?! Да, собираюсь! И не просто вопить, а кого-нибудь прибить с особым цинизмом. Вот.
– Значит, она наша законная добыча.
– Размечтался, – огрызнулась я. – Прежде чем ты меня хоть пальцем тронешь, я тебе крест куда-нибудь запихаю и квакать заставлю!
– Взять ее! – приказал Дюшка. А мальчик не разменивается на перебранки! Я тоже не буду!
Один из вампиров направился ко мне. Я выхватила водяной пистолет и пальнула ему прямо в лоб. И попала, конечно. С такого расстояния даже слепой не промахнется. Раздался дикий визг. Я поморщилась, но взгляда не отвела. Я это сделала и должна смотреть. Вампир разлагался на глазах. Сползала кожа с черепа большими неопрятными лохмотьями, мясо чернело и рассыпалось в пепел, обнажались и тут же трескались белые кости черепа. Странно. А с Дюшкой так не было… Он почему-то жив остался и даже почти цел. Легкие намеки на шрамы на правой щеке – не в счет. Может, у вампиров разная устойчивость к святой воде и крестам? Вполне реально. Люди тоже ведь рождаются с разным иммунитетом. Я подумала – и выпустила еще одну струйку воды, теперь уже в корпус. Потом подошла и перекрестила то, что хрипело на полу. Вампир уже не кричал. Он просто корчился, рассыпаясь мерзкими черными хлопьями. Невосстановимо. Я улыбнулась. Адреналин гулял по венам и артериям, походя растворяя остатки благоразумия. Жутко хотелось заорать, но вместо этого я улыбалась. Дед мог бы мной гордиться!
– Ты еще хочешь до меня дотронуться, Дюшка? Я смету тебя в совочек и выкину в унитаз.
– Как ты меня назвала?
– Что, повторить? Это ты во Франции был Андре, а здесь больше чем на Дюшку не тянешь!
– Стер-р-рва, – прошипел вампир.
– Стерва, – согласился вдруг Мечислав. – Но она под моей защитой, как и Даниэль.
– Мне не нужна ничья защита, – окончательно сорвалась я с резьбы. – Мне нужна моя подруга!
На губах Дюшки расплылась отвратительная улыбка.
– Тебе нужна твоя подруга? Так выиграй ее!
– Я в азартные игры не играю, – отозвалась я. – Давай лучше сыграем в «Подожги вампира»? Обещаю хороший мраморный памятник. В виде обломанных козлиных рогов.
– А кто сказал, что я предлагаю азартные игры, – отозвался Андре. – Ты отказалась от его защиты. И выставила мне счет. Значит, ты должна подтвердить свое право. То есть – выиграть поединок. Или признать, что я волен в твоей жизни и смерти. Здесь, с нами, ты обязана отвечать за каждое свое слово. Мы не люди. И у нас другие мерки.
Кажется, я попалась. Но выбора у меня нет. Или есть?
– А что, если я выиграю?
– Я исполню твое желание, – отозвался вампир. С такой самоуверенностью, что мне стало ясно – о победе и мечтать не стоит.
– Давай драться на бутылках со святой водой? – предложила я без особой надежды.
– Э, нет. Ты оскорбила меня и вызвала. Выбор оружия, как и выбор поединщика, – за мной. Будете драться в круге, до смерти одного из вас. Ты изложишь ей правила, Мечислав?
– Изложу, – отозвался вампир.
Его лицо, когда он повернулся ко мне, было спокойной маской безразличия. Вежливая улыбка, надменный холод зеленых глаз. И где-то в глубине – обжигающая ярость.
– Ты понимаешь, на что напросилась?
– Если бы понимала, меня бы здесь не было, – огрызнулась я. – Так какие правила?