– Извините… – вмешался Двацветок.
– А если я не пройду? – не обращая на него внимания, спросил Хрун.
Воздух между героем и Льессой, взгляды которых пытались нащупать у своего противника уязвимое место, потрескивал от крошечных разрядов сталкивающихся аур.
– Если бы ты не прошел первое испытание, то был бы уже мертв. Можешь считать это типичным штрафом.
– Гм, послушайте… – начал Двацветок.
Льесса бросила на него короткий взгляд и, похоже, в первый раз заметила Двацветка.
– Уберите это, – приказала она и повернулась назад к Хруну.
Двое из стражников вскинули арбалеты на плечо, ухватили Двацветка под локотки, приподняли над землей и бодро потрусили за дверь.
– Эй, – сказал Двацветок, пока его торопливо волокли по коридору, – где, – стражники остановились перед другой дверью, – мой, – стражники рывком отворили дверь, – Сундук?
Он приземлился на куче того, что некогда могло быть соломой. Дверь с грохотом захлопнулась, и разлетевшееся во все стороны эхо пунктиром прочертил звук загоняемых в гнезда засовов.
Хрун, оставшийся в другой камере, даже глазом не моргнул.
– Хокей, – сказал он. – Итак, каким будет второе испытание?
– Ты должен убить двух моих братьев.
Хрун обдумал это предложение.
– Обоих сразу или можно по очереди?
– Последовательно или параллельно, – заверила она.
– Чего?
– Просто убей их, – резко сказала Льесса.
– Что, хорошие воины?
– Прославленные.
– А в награду за все это?…
– Ты женишься на мне и станешь правителем Червберга.
Наступила долгая тишина. Брови Хруна шевелились, помогая непривычным расчетам.
– Я получу тебя и эту гору? – спросил он наконец.
– Да. – Она взглянула ему прямо в глаза, и губы ее дернулись. – Уверяю тебя, награда того стоит.
Хрун уронил взгляд на перстни, унизывающие ее руку. Камни, очень большие, были невероятно редкими молочно-голубыми бриллиантами из глиняных бассейнов Мифоса. Когда ему удалось оторвать от них глаза, он увидел, что Льесса смотрит на него, кипя от ярости.
– А ты, оказывается, расчетливый, – ее голос скрежетал, как пила. – И это Хрун-Варвар, который без страха шагнет в пасть Смерти?
Хрун пожал плечами.
– Конечно, – отозвался он. – В пасть к Смерти только и стоит соваться, чтобы спереть его золотые зубы.
Он сделал одной рукой широкий жест, и на конце его руки оказалась деревянная лавка. Лавка врезалась в арбалетчиков, и Хрун радостно кинулся за ней, укладывая ударом еще одного стражника и выхватывая оружие у другого. Минутой позже все было кончено.