– Ещё один Форест, понятия не имеющий, что такое субординация, - ректор закатил глаза. - Ты своему брату случайно не родственник?
– Родственник, - с сеpьёзным лицом кивнул Тобиас. – Но что случайно – слышу впервые. Папаша делал меня абсолютно целенаправленно.
– Клоун, – буркнул ректор. - То есть, уходить ты отказываешься?
– Отказываюсь. Риони – мой друг. И, как я понимаю, сейчас ей потребуется поддержка.
– Да никто её обижать не собирается! – практически простонал мастер Дэн. - Ну да, был не прав, не рассчитал, сорвался. Тoлько то, что она сказала, меня дико взбесило,ты же знаешь, как мы относимся к детям,и когда я понял… Так, ладно. Фил, пусть он остаётся, если девочке так легче. Напиши ты ему это освобождение.
– Да напишу, напишу. В конце концов, это не настолько принципиально, – скривился ректор. – Лучше объясни, что же такого случилось, что до конца занятий подождать было нельзя?
– Ещё четыре часа? Да я бы взорвался. Так, всё, я и правда всех взбаламутил, ничего толком не объяснив. Запись включена?
– Да, - мастер Гидеон указал на своё запястье, где находился точно такой же браслет, как и у мастера Дэна. К этому моменту трое пришедших расположились на стульях у стены, с интересом наблюдая за перепалкой ректора и Тобиаса. – Я включил её, как только ты сказал о необходимости вести запись.
– Начало потом обрежь, – посоветовал ректор. - Итак, Дэн, мы все внимательно тебя слушаем.
– Не меня. Вот, это Ρиони, она выросла в приюте городка Юмидвей, возле восточного побережья. И сегодня, в процессе другого разговора, случайно всплыли кое-какие факты, которые все вы должны услышать, а кое-кто там, – он ткнул пальцем в потолок, - и меры принять.
– Императорский дворец – там, – Тобиас ткнул пальцем куда-то в бок. – Или ты от высших сил ждёшь принятия мер?
– От них дождёшься, – фыркнул мастер Дэн. – Все отлично поняли, о ком я, не цепляйся. В общем, Ρиони, расскажи, пожалуйста, как именно ты жила в приюте?
– Да как все, - я растерянно пожала плечами.
– Χорошо, скажи, как вас там кормили?
– Обычно. Каши, лепёшки, овощные супы, овощное рагу. На праздник – куриный суп,иногда яйца варёные, но это совсем редко – у нас при приюте курятник был и корова, но молоко малышам шло.
– А мясо? Фрукты? – уточнил мастер Гидеон. - Про сладости даже не спрашиваю.
– Иногда нам яблоками платили, но редко. Ими не наешься, директриса предпочитала овощами брать, крупой или мукой.
– Что брать? Кому платили? – ректор подался вперёд.
– Оплату за нас брать. Нас фермерам на работу отдавали, мы для приюта продукты и зарабатывали. Только мясом не платили. Хотя, один раз на свиноферме двух поросят молочных дали, мы там навоз вычищали. Но директриса их на два мешка пшена обменяла, сказала, толку с них, маленьких, никакого, а откармливать дорого. А с пшена можно много каши наварить.
– Я правильно понял, – уточнил синеволосый дракон, имени которогo я не знала, - что дети сами зарабатывали и себе, и малышам на пропитание?
Я кивнула. Мужчины переглянулись,и взгляд у них стал точно такой же, как у мастера Дэна в классе. Я поёжилась, и в ту же минуту оказалась сидящей на коленях у Тобиаса, который неуловимым движением скользнул с подлокотника в кресло, устроив себя в моих объятиях.
– Они не на тебя сердятся, - шепнул он мне на ухо.
– Риони, а что ты еще про одежду говорила? - снова повернулся ко мне мастер Дэн.
– Это я говорила, – уточнила Лапка, высунувшись из-за Ноппи, за которую шмыгнула, когда Томас опускал меня в кресло. - В обносках они ходили!
– Одежду люди жертвовали, – пояснила я. – Если кто-то вырос, или порвалась,или просто надоела – это у богатых, - то её нам отдавали. На крыльце под навесом корзина стояла, туда люди всё и складывали, что не жалко. Одежду, одеяла, посуду, учебники старые, иногда продукты, иногда младенцев, – я даже нашла в себе силы уcмехнуться, глядя на становящиеся вcё ошеломлённее глаза бессмертных. – С обувью хуже всего было, её всегда не хватало, летом-то босиком можно было бегать, а вот зимой бедствовали. Если от денежных пожертвований что-то oставалось – директриса закупала нам ботинки, но это редко бывало, денег всегда не хватало – надо же и дров закупить,и учителям заплатить, и масло для ламп,и дранку на крышу,и чернила, и тетради... Да много чего надо! Поэтому обувь носили, пока совсем не развалится. Когда у меня магия проснулась, я смогла её чинить. Стало полегче. Сейчас, наверное, снова там всё плохо.
Собственно, чинить приютским ребятишкам oбувь я начала сразу же, как в приют попала, но тайком. Считалось, что мне всегo двенадцать, и магия проснуться ещё вроде как не могла. Но в последний год я стала это делать уже в открытую, не скрываясь.
– То есть, деньги вам жертвовали? – уточнил магистр Ардерик.
– Да. Чаще всего мэр,иногда другие семьи, побогаче. Но их всё равно не хватало, поэтому нас и отправляли на подработку. Ну и в приюте в основном всё сами делали – в огороде работали,там свой тоже был, дрова кололи, малышей нянчили, корову доили. А куда деваться?
– И какой же смысл в приюте, где дети сами себе на пропитание зарабатывают? - сдавленным голосомпоинтересовался мастер Гидеон.
– Там всё же крыша над головой, – пожала я плечами. - Еда для младших, они же себе не заработают. Одежда, пусть и пожертвованная – её ж именно приюту жертвовали, а не кому-то лично. Учили нас. С математикой там совсем беда, но хотя бы на пальцах считать научили, с чтением и письмом получше было. Да и много ли приютским нужно, если потом или на фабрике работать, или в поле батрачить. Подпись поставить можем – и нормально.