Метка Бездны, судя по всему, имела свойства демонической крови.
— Ты слишком настырный, — Гакэру сплюнул кровь, — Не знаю, что нужно сраному Абсолюту, но со времён Вотана ещё ни одна частица так далеко не заходила. И в этот раз…
Я не дал ему договорить. Надрывая жилы от скорости, чувствуя перегрузку, оттягивающую щёки, я вонзил копьё в грудь знахарю.
Да, я был быстр. Одновременно с моим прыжком свистнули стрелы Макото и Кицунэ, и внимание старика расфокусировалось. Это должно было сработать.
Но наконечник копья застрял в зажатой ладони, прямо передо мной растянулись в хищном оскале губы. Они разлепились, горящие глаза сверкнули:
— Ты, сраный поднёбный червь, хочешь победить дьявола?! — он стал отодвигать меня, держась только за острый наконечник.
— Да нет, — я усмехнулся, — Просто ты идиот.
И я коснулся ладони знахаря, выкидывая себя в нулевую меру. Тот закричал, я разобрал в его рёве что-то про «сраную частицу».
Через миг крик Гакэру захлебнулся, оборвался, и старик бессильно упал на мои плечи.
На плечи нуля…
Мои ноги подкосились, и я упал на колени, пытаясь удержать знахаря. Он так и уткнулся носом в мой наплечник, сипло дыша прямо в ухо.
Едва удержав равновесие, я уложил старика на мостовую, и сам тяжело опустился рядом на четвереньки. Ух, это была хорошая схватка.
Как только знахарь потерял со мной физический контакт, то сразу стал расти в мере. Вместе с силой стало выравниваться и его дыхание. Вот ведь везунчик, его автоматически выкидывает. А мне задницу надо рвать, чтобы вернуться в третью меру.
«Марк, я сейчас!» — Хали приготовилась поднять меня в меру человека.
— Нет, — пошатываясь, я встал, поднял взгляд к Небу.
Стержень духа возвышался надо мной, и где-то там на невообразимой высоте моя истинная мера. А я здесь, «в корнях», в безграничном море энергии, стекающейся к столбу духа.
Ну же… Я опять покрылся испариной, напрягая и тело, и душу. Нужно делать это самому, хватит пользоваться услугами нянек.
Сила человека хлынула в жилы, когда я смог-таки добраться, зацепиться взглядом за свою точку. Трудно, но зато сам.
— Человек?! — послышался удивлённый голос, — Не зверь?
— Да, — я повернулся.
Намиб и его пустынники стояли, заполонив смутными тенями улицы вокруг. Несколько его воинов-оборванцев стояли на крышах, я чуял их взгляды.
— Он жив? — Намиб указал на своего дядю.
Знахарь едва слышно дышал, но я всё равно опустился на корточки, послушал пульс. Прерывистый, но не тревожный. Просто зверь устал.
— Жив и здоров, — хмуро ответил я.
«Марк, метки нет!» — воскликнула Хали.
Я и так уже видел. Даже зрение ангела, способное увидеть скрытую метку Бездны, ничего не разглядело.
Обычный зверь, хоть и сильный.
— А эта дрянь, — чуть не сплюнул Намиб, — которую проповедники из столицы всаживают в зверей?
— Нет, её нету, — я покачал головой.
— То есть, душу моего дяди больше ничего не отравляет?